Любовь со взломом (пьесы)
Шрифт:
Константин. Я же объяснял.
Валентина. Объяснял, да только путано так, что непонятно.
Константин. Во-первых, не кричи! Ты хоть и старшая сестра, но и тебе не к лицу. Во-вторых, ты секретарь директора техникума, моего однокашника. Могу нажаловаться.
Валентина. Костя, не может быть причин, кроме смерти, чтобы отца в последний путь не проводить. Не понимаю я этого. Молодец батя, всех собраться заставил. Он оттуда нас рукой держит. Правильно делает. Один миллион долларов оставил! Где
Константин. Ты что ж, у себя их держишь?
Валентина. Не бойся, у меня их нет.
Ирина. Неизвестно! Ты же к нему в больницу бегала. А в письме ясно сказано: «один из вас»!
Валентина. Ты на что намекаешь?
Ирина. Всякое дерево своему бору шумит, – вот на что я намекаю. Один-то из вас знает, где деньги, сорок дней знает, а станет ли он делиться, ещё неизвестно.
Долгая пауза.
Константин. Так! Надо сказать, мысль прозвучала отрезвляющая. «Станет ли он делиться?» – это главный вопрос. Спасибо тебе, Ирина. Первое: прекращаем цапаться! Второе, давайте разберемся: тот, кто знает, где деньги, среди нас. Поэтому у меня предложение: во-первых, подтвердить, что вышеуказанная сумма в один миллион долларов в наличии и что мы вправе ею распоряжаться. Во-вторых… Впрочем, второе вытекает из первого!
Степан. Говори сразу все, что вихлять!
Константин. А тут говорить нечего! Тут второе вытекает из первого! Поэтому я задаю вопрос: тот, у кого деньги… Вернее, тот, кто… Черт, не могу сформулировать! Тот, кто знает, где деньги, прошу подтвердить, что он их предъявит для раздела их между…
Косовец (твердо). Между теми, кто указан в письме.
Пауза.
Ирина. Подождите, ведь дед адресует письмо к Анне Николаевне и Олегу, так ведь?
Константин. В том-то и дело, Ириша! Итак, я задал вопрос: у кого деньги?
Олег. У тебя.
Константин. У меня? С чего ты это взял? Ты же знаешь, меня не было на похоронах.
Олег. Он мог написать тебе. Мог – Виктору. Мог рассказать тем, кто бывал в больнице: Вале, Степану, Анне Николаевне, мне… А возможно, это Зураб Вахтангович, ведь письмо-то принес он. Мы все ломали голову, где деньги? Теперь, наконец, ясно, что они не исчезли. Логичнее сейчас дождаться Виктора и выполнить то, что завещал отец.
Ирина (хохочет). ещё один сын появился. Что ты на меня так уставился, Олег?
Олег. Просто ты мне напоминаешь крупное доверчивое млекопитающее.
Ирина. Я молоко не даю, Олег, так что не по адресу.
Константин. Стоп! Я не хотел эту тему раньше времени поднимать, но ты,
Косовец (тихо). Поэтому он на пятидневке в детсаде.
Ирина. Неправда! Вы же знаете, что сидеть у нас с ребенком некому. У Степана ночные рейсы. Я, если не буду задерживаться и брать дополнительную работу, на 15 тысячах останусь. Да, Костя верно говорит: мальчишка больной, его надо отправить на лечение. В заведение санаторного типа, где будет уход, внимание, хорошее питание, друзья… Он очень робким растет. И лучше – к морю! Нужно и Степана туда отправить, он кашляет ночами. Александр Константинович это понимал, поэтому и помогал внуку.
Валентина. Потому что беспризорным по двору бегал его внук, вот поэтому и помогал. Соседи с рук подкармливали.
Ирина. Ты за своими лучше смотри! Когда по дому крыс травили, кто как не твой Колька двух дохлых крыс в окно первого этажа забросил. Да ещё с посланием: «Пузатому миллионеру – “от красных дьяволят”».
Валентина. Он взяточник, об этом весь дом знает. Недаром его вскоре после крыс посадили. Мальчик смотрит телевизор, видит, как борются с коррупцией, и выступил с почином.
Ирина. Ты все-таки, Валька, подпалина неугомонная. Если бы не Александр Константинович, тебя привлекли бы к суду. Я ведь знаю: специальный диктант в классе был, по почерку твоего дьяволенка выудили. Поэтому нечего кивать на меня – моим полиция пока не занималась.
Степан. Может быть, хватит! От вашей любви в ушах канонада!
Олег (обращаясь ко всем). Костя запальчиво сказал, что я не имею права претендовать на равную долю? Во-первых, я ни на что не претендую… Во-вторых, разве я спрашивал о своей доле? Я весь вечер сижу и удивляюсь, как «фантом» превращает людей в скорпионов в банке. Как же отец хорошо знал всех. Оставь он завещание, каждый за недооценку возненавидел бы его, а так все на пути возненавидеть друг друга.
Константин. Олег, ты не должен обижаться. К тебе наш отец относился как к близкому, но он многих людей ценил и со многими был дружен. И потом, есть закон кровного родства, узы первородства. Правильно? Недаром говорят: законный наследник или, как у Тургенева, – наследники. По всей видимости, у нас есть наследство, или, как ты назвал – «фантом», но наследниками этого «фантома» все-таки могут быть те…
Олег. Кого ты укажешь.
Константин. Кого укажет семья. А если говорить о твоей доле, Олег… Я думаю: она минимальна. Причем определить эту сумму можно в конце, когда полностью будет ясна картина распределения.