Любовь стоит того, чтобы ждать

Вознесенская Дарья

Потом в моей капсуле зажегся свет.

Минимальная гигиена — и вот уже построение. В Академии было принято сначала «разминаться» и только потом завтракать. Кадеты были обязаны поддерживать себя в хорошей физической форме — неказистых и толстых я здесь почти не видела, и то их внешность зачастую оказывалась генетической особенностью их расы, а не следствием лени.

Двухчасовое занятие на внутреннем полигоне. Крупноячеистые сетки, хватающие нас за ноги, препятствия, которые вдруг полностью меняли свое положение и чуть ли не убегали от нас, бассейны то с ледяной, то с излишне горячей водой и еще немало задумок,

будто создатели отрабатывали свои садистские наклонности — все это вовсе не казалось мне каким-то особым издевательством. Напротив, я лучше многих понимала, что от нашей физической выносливости и силы зависит жизнь.

А потом… много часов зубрежки и лекций. Вживую и на имитаторах для самостоятельного запоминания — с помощью мнемо-капсул, от которых взрывалась голова, но зато и дело шло в три-четыре раза быстрее.

Основные языки. Этикет. Шифрование и связь. Навигация. История и культура. Межрасовые отношения. Пилотирование и управление. Механика и звездная география. Наука и право Содружества. Конструирование. Программирование. Психология. Боевые искусства. Анатомия рас… Все что могло пригодиться для пилота, работает ли он на одиночном корабле или на огромном крейсере.

И пригождалось.

Объективно подобное образование было лучшим в галактике, даже если кадет не становился пилотом. И для меня, все еще не верящей, что я здесь, оно было сродни сбывшейся мечте… А вот остальные считали, что я этого не заслуживаю. Не познакомившись, сделав одним им известные выводы… Это даже не обижало — мне было плевать. Я и раньше с трудом заводила друзей… ха, да не припомню ни одного! Была пара приятелей в детстве, с которыми мы выживали сообща. И одна девчонка из трущоб, с которой мы снимали крохотную кладовку даже, а не квартиру и вместе работали в клубе… Но друзья? Пожалуй, нет. Я, может, и сошлась бы с кем-то здесь, но для этого нужно был не просто испытывать стадное чувство, но еще и принадлежать хоть к какой-то группе. Объединенной деньгами рода. Или принадлежностью к расе. Или интересами… Или просто желанием досадить окружающим, вроде членов таинственного клуба, в который, как я услышала случайно, поступали только те, кто выполнял особое задание.

Такое положение дел меня не столько устраивало, сколько не мешало… Не мешало учиться, не мешало следовать своей цели… Я освоилась на территории Академии, заслужила вежливое внимание инструкторов, пару раз давала по носу особо зарвавшимся кадетам, игнорировала смешки и подначки в свою сторону, не пытаясь пыталась лебезить или льстить кому-нибудь из старшекурсниц.

Не вешаясь на старшекурсников… И меня вроде бы оставили в покое. Даже Слайм не подходил… Впрочем, я ошиблась.

Подошел.

И «любезно» устроился за моим столиком.

Я не стала прогонять. Не принадлежала же эта поверхность мне… К тому же я почти закончила ужин. И планировала дальше засесть с коммутатором — завтра от нас ждали докладов на тему развития межзвездных переходов, и я намеревалась набрать достаточно баллов для повышения рейтинга.

Не ради тщеславия или престижа…

Но высокий рейтинг означал, что я останусь в Академии. А еще, что смогу претендовать на бесплатное обучение на втором курсе… Первокурсники платили всегда — точнее, платили родители или государства. А вот те, кто занимал первые пять строк по окончании курса,

получали стипендию от самой Академии. И мне очень хотелось избавиться от необходимости быть обязанной тому, кто внес за меня свои личные средства.

Я думала обо всем этом и даже не особо обращала внимание на сидящего рядом парня. Мне вообще не хотелось его видеть. И не потому, что он сказал или сделал что-то, что меня обидело… Просто один его внешний вид напоминал о той каморке и поцелуе.

Чувствуя, как вспыхивают щеки, я с раздражением бросила на поднос кулек с витаминным желе и собралась встать из-за стола.

— Аррина…

— Чего тебе? — недовольно буркнула я.

— Во-первых, хотел извиниться… Я не собирался грубить тебе…

Крылья его тонкого носа подрагивали от волнения.

— Хорошо. Это все?

— Нет. Я… мне сказали, что ты прошла вертушку почти с идеальным временем…

— И?

— Можешь помочь мне после ужина? Научить? Правилами Академии это не возбраняется, а у меня… короче, у меня худший результат среди однокурсников.

Я снова вздохнула.

Что-то такое я припомнила — вчера и правда вывесили результаты. Но при чем тут я?

— Просить парней как-то…стыдно, — Слайм отвел взгляд. — А инструктора… Ну ты знаешь.

— Ага, — хмыкнула. Инструктора у нас не слишком любили разжевывать информацию или помогать. Выплывешь — молодец.

— Мне надо заниматься…

— Это не займет много времени, обещаю! — парень начал говорить торопливо. — А потом я тебе помогу с докладом — да можешь мой забрать! Я этих докладов в школе сделал просто безднову нору.

Я прикусила губу, колеблясь.

Конечно, я избегала всяческих привязанностей, но ведь хорошие взаимоотношения — это не привязанность. И мне надо поддерживать хоть какой-то диалог с однокурсниками…

— Хорошо, — кивнула, наконец. — Давай через два удара перед входом.

«Вертушка» представляла собой довольно нестандартный тренажер.

Хотя что уж в Академии было стандартным…

С виду — полоса препятствий со всем возможным колюще-режуще-обжигающим оружием и центрифугами. По факту — очередная машина для убийства… ну хорошо, вылета кадетов на дно рейтинга.

Её суть была в том, что обстановка, средства нападения и перемещения менялись с огромной скоростью. И если для первокурсников уровень изменений был минимален, то четверокурсники, сдающие экзамен, представлялись самоубийцами. Пока… Ведь скорость, умение реагировать на спонтанную опасность — все это тренировалось. И потому выпускники каждого курса и правда становились на порядок лучше. Быстрее. Сильнее и выносливей.

Наши инструктора считали, что пройти «вертушку» можно. А те, кто сомневался, быстро передумывали — площадка, отмеченная как стартовая, под воздействием запущенной программы начинала постепенно преображаться и пузыриться горячими, тягучими ямами. Думаю, многие хотели бы уничтожить лабораторию, открывшую эту пластичную дрянь!

Проваливаться в пластмассу (ожоги до кости здесь, конечно, лечили, но еще ни один не рискнул попробовать) я не собиралась, а ударов и прочих неприятностей не боялась. Да и опыт у меня был неплохой, если вспомнить все случаи, когда я воровала еду или медикаменты. Так что еще на первом, пробном и довольно спокойном занятии прошла тренажер почти без повреждений…