Любовь, только любовь
Шрифт:
– Почему вы не попросите его объяснить, что у него на уме, – спросила Сара, помогая своей хозяйке раздеться. – Мне кажется, вы имеете право знать. Я все время чувствовала, что с этой свадьбой не все в порядке, но я не понимала, что все настолько плохо! Вы все еще девушка, больше чем через месяц после свадьбы! Я знаю, ваш муж большую часть времени был далеко, но все же…
– Но ты же давно догадалась, что что-то не так… Помнишь, как ты расспрашивала меня наутро после моей первой брачной ночи?
– Я знала, что ваш муж не остался надолго той ночью. Но я полагала, что он часто навещал вас после этого. Кто бы мог предположить, что он будет вести себя подобным
После случая с ожерельем и безрадостного ужина, последовавшего за ним, Катрин была столь рассержена, что даже не пыталась этого скрыть. Чувствуя себя отвергнутой и униженной полнейшим безразличием Гарэна, она в конце концов рассказала Саре правду об их супружеских отношения. Сара слушала ее с выражением шутливого изумления, уперев руки в бока.
– Что? Ничего? Совсем ничего?
– Почти ничего. В нашу первую ночь он пришел и заставил меня подняться с постели и раздеться. После этого он долго смотрел на меня, как будто… как будто я была одной из его статуэток из слоновой кости или алебастра, из тех, что стоят в его комнате. Он сказал, что я очень красива… и потом ушел. И больше ни разу не пришел. Может быть, я его не привлекаю.
– Ты сошла с ума! – вскричала Сара, сверкнув глазами. – Ты не привлекаешь? Глупая девчонка, посмотри на себя в зеркало! Нет на свете мужчины, который мог бы устоять, если бы ты действительно решила завлечь его. Этот твой муж сделан из того же теста, что и все остальные! Ты хочешь сказать, что он снял с тебя ночную сорочку, посмотрел, как ты стоишь в чем мать родила… и спокойно пошел спать в другой конец дома? Ну, ничего более нелепого я никогда не слыхала! Этого достаточно, чтобы сделать из него посмешище на все королевство!
Говоря это, Сара встряхнула платье, которое сняла Катрин, и положила его на кровать, собираясь почистить щеткой перед тем, как убрать. Катрин следила за ней с разочарованным выражением на лице.
– Я не понимаю, почему? Может быть, он просто выполняет условия своей сделки с герцогом. Правда, он женился на мне, но Филипп вполне мог заставить его обещать никогда ко мне не прикасаться.
– Ты действительно в это веришь? Но тогда объясни мне, бедное дитя, какой настоящий мужчина мог дать такое обязательство, не чувствуя себя униженным в собственных глазах? Как бы то ни было, такой достойный принц, как герцог Филипп, никогда бы не опустился до такого предложения. Нет, есть только два возможных объяснения. Первое – это то, что мессир Гарэн не находит вас достаточно привлекательной, что невероятно. А второе – то, что ваш муж не настоящий мужчина. В конце концов, он вообще не имел дела с женщиной до свадьбы. Никто никогда не слышал, чтобы у него была женщина или хотя бы какая-нибудь любовная история. Следовало бы заставить его заняться чем-нибудь подобным, прежде чем жениться. Может быть…
– Может быть?
– Может быть, у него другие наклонности… Это довольно часто бывает в Греции и Италии, откуда я родом. Многие женщины там уходят в могилу нетронутыми, потому что их мужья предпочитают мальчиков…
Катрин широко раскрыла глаза:
– Ты хочешь сказать, что Гарэн таков?
– Почему нет? Он много путешествовал, особенно в странах Леванта. Там он вполне мог пристраститься к этому постыдному пороку. В любом случае, мы должны выяснить эту тайну.
– Не вижу, как мы могли бы это сделать, – сказала Катрин, пожимая плечами.
Сара отложила щетку и подошла к ней, глаза ее превратились в узкие щелочки.
– Я же сказала, что если бы ты действительно захотела, не нашлось бы мужчины,
– Но я не желаю привлекать его! – запротестовала Катрин. – Признаюсь, я хотела бы понять, почему он ведет себя так странно, но я вовсе не хочу отдаться ему…
Сара бросила на нее взгляд, исполненный столь глубокого презрения, что Катрин застыла на месте. Она пожала плечами и отвернулась. Катрин не помнила, чтобы Сара когда-либо смотрела на нее так.
Ты не нестоящая женщина! – презрительно сказала ей цыганка. – По правде сказать, вы очень подходите друг другу! Ни одна женщина, то есть ни одна настоящая женщина не позволила бы так унижать себя, не узнав причин. Это вопрос гордости.
– Вовсе нет. Просто я люблю другого. Вот и все.
– О, да, я знаю. Ты хотела бы сохранить себя чистой для какого-то молодого парня, который не хочет иметь с тобой дела. Ты действительно думаешь добиться своего? Глупая маленькая девчонка! Как долго, по твоему мнению, ты сможешь сопротивляться герцогу? Хочешь дождаться, пока твой муж, которому, видимо, эта роль и отводится, просто вручит ему тебя, связанную по рукам и ногам, как откормленную маленькую гусыню. Принимаешь эту рабскую участь? Так я скажу: если бы в твоих жилах текла хоть малая толика моей крови, простой красной крови, горячей от гордости, ты бы пошла и бросилась в объятия мужа и заставила бы его исполнить свои обязанности… хотя бы для того, чтобы отплатить этому Филиппу Бургундскому, как он того и заслуживает! Но в твоих жилах не кровь, а вода! Тогда дожидайся, пока тебя не отдадут бургундцу, это все, чего ты заслуживаешь…
Громовой удар не смог бы потрясти Катрин сильнее, чем этот взрыв негодования Сары. Она стояла, не совсем понимая, как на это отреагировать. Сара подавила улыбку, прежде чем добавить с убийственной кротостью:
– И самое плохое во всей истории – это то, что на самом деле ты тайком мечтаешь пойти к мужу и заняться этим – потому что ты и целомудрие несовместимы. Ты же надулась от досады, как индюк!
Это второе сравнение, почерпнутое Сарой из птичьего двора, вывело Катрин из себя. Она вспыхнула и сердито сцепила руки.
– Так, значит, я не заслуживаю ничего лучшего, чем быть поданной на блюде, как откормленная гусыня, не так ли? И я надута, как индюк, да? Ну, это мы еще посмотрим! Пойди и собери служанок!
– Что ты собираешься делать?
– Увидишь! В одном ты не ошиблась: я очень сердита! Я хочу сейчас же принять ванну, и подай все мои духи и благовония!.. И позволь мне заметить, что если тебе не удастся сделать меня неотразимой, я прикажу бить тебя кнутом и заживо содрать кожу, когда вернусь.
– Если бы это только зависело от меня, – воскликнула Сара, смеясь и бросаясь к звонку, – твой муж был бы в смертельной опасности!
Несколько минут спустя, чуть дыша, вошли служанки Катрин. Серебряную ванну наполнили теплой водой, и Катрин погрузилась в нее на несколько минут. Ее промассировали с головы до пальцев ног, припудрили, а потом Перрина умастила ее духами и ароматными маслами под бдительным оком Сары. Сара сама убирала волосы Катрин. В то время как остальные служанки были заняты каждая своим делом, Сара расчесывала и расчесывала длинные мягкие волосы, так что они стали сверкать, как золотые, и потрескивать, когда она до них дотрагивалась. Она оставила их свободно сбегать по спине Катрин. Затем Сара отпустила служанок, собираясь сама завершить туалет Катрин.