Любовь уходит в полночь
Шрифт:
Спикер встал на одно колено и протянул руку со шкатулкой в направлении короля и его невесты.
— Положите руку на шкатулку, — тихо подсказал граф на ухо Ксении, — в знак принятия подарка и его одобрения.
Ксения послушно вытянула руку в перчатке и положила ее на шкатулку рядом с рукой короля.
— Я принимаю этот дар с тем же чувством, с каким он преподнесен, — проговорил король.
Спикер поднялся и ушел. Премьер-министр, наоборот, приблизился к ним, и Ксения поняла, что сейчас наступит момент говорить королю.
— Можно сначала
Даже бросив к его ногам бомбу, она не могла бы вызвать сенсацию большую.
Премьер-министр сделал жест рукой, как будто хотел придавить ее, чтоб молчала, но после мгновенного раздумья король ей ответил:
— Сегодня определенно день сюрпризов, но если ты этого хочешь — прошу.
Сказав это, он сел в кресло, так что стоять осталась лишь Ксения. Она никогда прежде не произносила речей. На мгновение она почувствовала, что голос ее застрял у нее где-то глубоко в горле, а колени ослабли так, что ноги едва держали ее.
Затем она сказала себе: что бы ни произошло, все забудется! Через неделю ее здесь не будет, и если она в самом деле хочет помочь Лютении, нужно сделать это сейчас — или уже никогда.
— В… ваше величество… — начала она.
Голос ее был так слаб и так дрожал, что, она была в этом уверена, ее никто не услышал. Тогда, устремив взгляд на противоположную стену холла и посылая звук как можно дальше, туда, выше людских голов, она повторила свое обращение:
— Ваше величество!.. Господин премьер-министр!.. Уважаемые члены парламента!.. — Она сделала паузу, чтобы звук ее окрепшего голоса мог достаточно распространиться по помещению. — Я знаю, это необычно, чтобы женщина произносила речь. Возможно, поэтому о нас так часто и забывают…
В зале тут и там раздались смешки, и она дала им улечься. Снова установилась тишина.
— Я знаю, — продолжила она с большей уверенностью, — что его величество собирается поблагодарить вас за щедрый свадебный подарок, который вы только что нам преподнесли, так что я лишь поблагодарю вас за гостеприимство, каким была окружена с момента своего приезда сюда, и надеюсь, вы выслушаете, что я хотела бы сделать с вашим подарком. По справедливости, мне кажется, я имею на это хотя бы половинное право…
Снова раздались смешки, и снова она выдержала паузу, дожидаясь полной тишины, и продолжила — громко, отчетливо:
— Я хотела бы, чтобы эти деньги были потрачены на строительство больницы для женщин и детей, которая, я убеждена, жизненно необходима здесь, в Мольнаре.
Все затаили дыхание. И через секунду зал взорвался аплодисментами — ее слова приветствовали все женщины в зале.
Ксения улыбнулась и тихо сказала:
— Спасибо, что выслушали меня, — и, улыбаясь королю с почтительной признательностью, она села на свое место.
На мгновение воцарилась тишина. Казалось, все чего-то ждали. Ксения взглянула на премьер-министра. Такой неприкрытой ярости ей еще не доводилось видеть на человеческих лицах. Еще бы! Своим дерзким поступком
Она подумала было, что слово сейчас возьмет премьер-министр и выразит ей протест, но поднялся король. И обращался он не к премьер-министру, а к собравшимся в зале.
— Моя мать, — начал он, — которую, я думаю, все вы любили, всегда говорила мне, что, когда я женюсь, я должен буду прислушиваться к словам жены. Мне жаль лишь того, что моя мать сегодня не с нами, потому что чувствую: она дала бы мне совет не только прислушаться к словам моей невесты, но и повиноваться очевидно мудрому ее предложению, которое, я уверен, получит полное одобрение всех женщин и детей в Лютении.
Он улыбнулся — куда девалась с его лица маска циника?
— Кто я такой, — спросил он, — чтобы не согласиться на это всем сердцем? Пусть этот щедрый денежный дар потратят на основание госпиталя. И он должен быть назван в честь вашей будущей королевы.
Зал снова взорвался аплодисментами. Ксения с удовлетворением отметила, что репортеры что-то лихорадочно строчат в своих блокнотах. Затем, не дожидаясь, пока стихнут аплодисменты, журналисты стали торопливо пробираться к выходу, как будто наперегонки стремились вынести новость на улицы: кто это сделает первым?
Лишь премьер-министр не присоединился к всеобщему ликованию. Он стоял, сузив глаза и угрюмо сжав губы, пока Ксения и король не встали и не направились к выходу.
Затем Ксения услышала, как премьер-министр, шедший за ними, сказал королю:
— Не думаю, сир, что денег хватит на осуществление той грандиозной схемы, какую предложила ее высочество.
— В этом случае, господин премьер, — медленно проговорил король, придавая весомость каждому своему слову, — проекты некоторых новых зданий можно будет частично свернуть, а может быть, дезавуировать за ненадобностью.
Не дожидаясь ответа премьер-министра, король начал спускаться по лестнице. Ксения шла рядом с ним. Когда они вышли из здания и поравнялись с женщинами, державшими плакат, Ксения сделала им знак рукой, желая сказать этим, что они услышаны, что не зря тут стоят и вскоре узнают, что случилось в парламенте.
Карета уже ждала их, но, когда Ксения и король подошли к экипажу, в толпе неожиданно началась потасовка. Несколько человек активно проталкивались вперед с криком и свистом. Стоявшая на их пути женщина с ребенком упала.
Сама женщина не поранилась, но ребенок, которому было лет около четырех, ударился о колесо кареты и повредил ногу.
При первых признаках беспорядка граф Гаспар стал заботливо заталкивать Ксению в экипаж. Она увернулась от его рук и склонилась над мальчиком. Он плакал — на ноге его была кровь.
Ксения подняла ребенка, один из чиновников в королевской свите помог его матери встать.
— Простите, меня кто-то толкнул! — чуть не плача, повторяла и повторяла бедная женщина. — Я не хочу никому причинять неприятностей!