Любовь в формате «плюс один»
Шрифт:
Спокойная средненькая жизнь. Когда же она сумела так вляпаться?
Она открыла рот, чтобы сказать что-нибудь такое, что заставило бы мать успокоиться на очередную пару месяцев, пока ее радар снова не заработает и она не затеет очередной бессмысленный разговор. Пожалуй, могли бы сойти любые байки насчет ее юридической карьеры. Что-то настолько скучное, чтобы заставить мать перейти к очередной сплетне и не совать нос в жизнь дочери. Последние два года подобная уловка работала выше всяких похвал.
Впервые за эти годы Эмма засомневалась.
Никогда, сколько себя помнила,
Осталось ли вообще в ее жизни хоть что-нибудь настоящее и стоящее?
— Мы с Дэном больше не вместе, — неожиданно буркнула она в трубку и тут же в ужасе закрыла рот рукой, испугавшись собственных слов. — И никогда не были.
Если не считать тех двух недель, когда я считала себя исключительной женщиной, которая смогла его изменить.
— Мы просто вместе работали и договорились играть роль партнеров на приемах, вечеринках и деловых обедах.
Впервые за все время на том конце провода повисла недоуменная тишина, вызвавшая у Эммы странное ощущение. Какой-то всплеск возмущенного неповиновения. Ухватившись за него, она бросилась вперед.
За долгие годы она свыклась с ролью незадачливой сестры Адама, потчуя себя сказками о том, как это тяжело, в то время как на самом деле это самый простой вариант. Ярлык неудачницы, который она на себя навесила, означал отсутствие необходимости оправдывать чьи-либо ожидания.
С годами Эмма поняла, о ней нельзя судить по детским промахам, но этого оказалось недостаточно. Самое главное заключалось в том, верит она в это или нет. Неужели до сих пор не переросла ту девочку с потными ладошками?
Она впервые призналась себе в том, что это так. Но насколько сама виновата? Кто вознес Адама на золотой пьедестал и поддерживал там? Она сама. Жить в его тени было легче, чем доказать собственную состоятельность.
Разве не проще было согласиться с тем, что она неуклюжая? Незадачливая? Неспособная? Одинокая? Отказаться от попытки завести отношения, потому что это может плохо кончиться. Ограничить себя одной работой, потому что там все зависело только от нее и она чувствовала себя уверенно. Разве не проще обвинять в своих неудачах родителей, чем жить собственной полноценной активной жизнью?
— Я беру отпуск на полгода. И уезжаю путешествовать.
Радость, которую Эмма испытывала, думая о том, что уедет с Алистером, заключалась в возможности сбежать от прежней спокойной, но унылой жизни, обычных серых будней. Порвав с ним, она порвала и со своими мечтами. И вот теперь вдруг снова вернулась. Но теперь Адам женился. Ее влюбленность, партнерство и роман с Дэном, черт, непонятно, как это назвать, закончились. И что удерживает ее здесь? На кой черт ей понадобился Алистер? Чтобы устроить себе приключение?
Эмма не понимала, чего хочет от жизни теперь. Почему бы не взять таймаут, разобраться в этом?
Сняв
Увидев чьи-то ноги, топтавшиеся напротив, Эмма подняла голову, и сердце подскочило в отчаянном кульбите.
Похоже, у нее галлюцинации. Наверное, такое случается, когда очень скучаешь о ком-то, каким бы глупым и бессмысленным ни было это занятие.
Дэн снял темные очки, улыбнулся ей. Эмма сразу поняла, насколько бесполезны были попытки убедить себя, что все в прошлом. Отчаянно бьющееся сердце подсказало правду.
— Как ты меня нашел?
Он махнул официанту и тоже заказал кофе.
— Пришлось спросить у твоей матери.
Черт, значит, всерьез решил ее разыскать.
— И как, сработало? — Она старалась говорить нейтральным тоном.
— Что ж, могу сказать, пришлось нелегко.
— Она не знает, где я. Я не бронирую отель заранее, поскольку не знаю, куда поеду дальше. Все зависит от настроения.
— Понятно. Хотя на тебя это совсем не похоже. Никакого плана действий? Никакого заранее выбранного маршрута?
Эмма улыбнулась. Как хорошо он ее знает.
— Последние несколько лет моя жизнь была сплошным планом действий. Все зависело от того, какое впечатление хотелось произвести на того или иного человека. Надо было это изменить. Но моя ошибка в том, что я ждала кого-то еще, кто придет и все изменит, вместо того чтобы сделать все самой.
— Твоя мать сказала, что получила электронное письмо, где говорилось, что ты заказала однодневный тур на кораблике, который отправляется отсюда сегодня. Она только не знала, во сколько.
Эмма уставилась на него.
— Хочешь сказать, ты болтаешься тут весь день, на случай если я появлюсь?
Дэн пожал плечами.
— Как сказала твоя мать, весьма вероятно. — Он помолчал. — И, как видишь, своего дождался.
Кровь начала тихо закипать от злости. Стиснув зубы, Эмма сделал глоток кофе. Ничего не изменилось. И не изменится. И хотя он прилетел сюда, чтобы увидеть ее, перед ней все тот же прежний Дэн. Возможно, как всегда, хочет оставить за собой последнее слово. Денег у него куры не клюют, так что перелет на Балеарские острова его не обременил. Но она не станет играть по его правилам. Теперь уже нет.
— По правде сказать, мне стоило больших трудов уговорить ее помочь. После того как ты рассказала ей, что наши отношения были фикцией.
Эмма прищурилась и искоса взглянула на него.
— Но это правда, Дэн.
Поставив локти на стол, он наклонился вперед, она впервые заметила, как он напряжен.
— Не говори так.
— Зачем ты приехал? Хочешь что-то доказать? Закончить наши отношения на своих условиях? Ну, давай, говори, что хотел, если тебе это так нужно. Пусть твое слово будет последним. Я не хочу опоздать на катер. У меня свои планы.