Любовь вне правил. Книга первая

Владон Евгения

На какое-то время Джоанн действительно в это свято уверовала, особенно на ближайшие два года, плюс несколько затянувшихся вслед за ними лет. Тем более, это был подарок от самого Рика! Он держал и чинил эту машинку собственными руками и только ради неё! Да и что вообще может сравниться с силой подобной мотивации? К тому же она скоро закончит среднюю школу и перейдет в старшие классы. И за это время успеет вырасти и напечатать много-много рассказов. И Рик наконец-то увидит в ней не соседскую девчонку по забытым детским играм и приключениям. Он посмотрит на неё совершенно по-другому. Совсем не так, как раньше и иначе! Как смотрят главные герои старых фильмов и сериалов на главных героинь перед тем как тех поцеловать.

И она знала! Да, она

знала, ещё тогда, что у неё не просто снесёт крышу, заноет очень приятно и захватывающе в груди и, не исключено, что она даже потеряет сознание, а может и обомлеет. По любому будет именно так! Это же Рик! С ним по-другому случиться и не может. Ведь только от одного его присутствия, мимолетного взгляда, обезоруживающей улыбки и брошенного им приветственного слова, её несчастное ноющее сердечко тут же начинало накручивать смертельные пике с гулкими и частыми ударами во всём теле. А как у неё перекрывало дыхание и моментально терялась способность здраво мыслить. Не говоря про расползающиеся по спине, затылку и ладошкам зудящие мурашки с обжигающей испариной и пульсирующим онемением.

Вот только время неумолимо двигалось вперёд. Рик уже заканчивал выпускной класс и всё меньше обращал на Джо внимания. Хуже того, она всё чаще видела его в компании какой-нибудь очередной буквально висящей на его руке чирлидерши (а ведь он не входил ни в одну из школьных команд ведущих на то время спортивных секций), которая была старше Джоанн не больше, чем на пару лет. А сам Рик всё реже и реже поворачивал по направлению забытой подруги детства голову и ещё реже (скорее, даже рассеянно) кивал той в знак приветствия. Так что однажды она не выдержала и…

Это произошло в аккурат после выпускного бала, на устроенной у них во дворе праздничной вечеринке в честь отъезда Рика и ещё пары его сотоварищей в национальный колледж Карлбриджа, куда всю торицу приняли с распростертыми объятиями сразу после удачно пройденных тестов по гос. экзаменам.

"Всего несколько баллов!" – как часто будет повторять в тот шумный день сам Рик, используя данную фразу вместо тоста с занесенной над головой бутылкой крепкого пива. Ну, да, теперь ему можно и пить, и курить, и даже жениться, если такая блажь вдруг стукнет в его не в меру взрослую голову. Ему ведь, мать перетак, уже 18! "Каких-то пару баллов для какой-то разнесчастной стипендии гребаного колледжа. Надеюсь, оно того стоило!"

И когда он успел так вымахать? Шесть футов два дюйма! Где тот щупленький мальчишка на старых роликовых коньках с импровизированными наколенниками на цыплячьих ножках и обмотанной изолентой хоккейной клюшкой в вечно исцарапанных руках? И почему новый Рик заставлял трепетать её щемящее сердечко куда интенсивнее, чем прежний, вынуждая совершать поступки, о которых она будет впоследствии жалеть едва не всю свою последующую взрослую жизнь?

Именно тогда у неё впервые сдадут нервы, когда очередная мочалка-старшеклассница повиснет на его шее и едва не буквально затолкает Рику в горло свой змеиный язык. И нет чтобы сразу скинуть её с себя, вежливо послать на все четыре стороны, он ещё демонстративно обхватит эту шлюшку за её тощий зад под всеобщее ликование пьяных гостей и дружков, и приподнимет над землей, позволяя этой стерве обвить себя ногами.

О, если бы она только могла!

А что она вообще могла? Сбежать со двора? Забиться между стыками домов, спрятаться за широким стволом акации, растущей прямо у торцевых фасадов обеих зданий? Прореветь около часа, а потом поднять голову над мокрым от слез и соплей подолом юбки и наконец-то понять, что никто её страданий не видит? Что никто за ней не придёт и не пожалеет, а дружный хохот, грохочущая музыка и вопли с вечеринки будут и дальше резать слух с нервами, как минимум до трёх часов ночи?

И почему она никак не могла его возненавидеть? Почему во всех смертных грехах Рика обвиняла только шныряющих по его пятам шлюшек-старшеклассниц? Ещё бы, как же не бегать за таким красавчиком, тем более если

знаешь, как правильно использовать свои врожденные таланты озабоченных потаскух! Вот бы Джо хотя бы десятую часть их наглости и уверенности в себе. Да она скорей с перепугу обмочится, чем просто рискнет взять его за руку и произнести вслух, как сильно он ей нравится.

Но в том-то и дело! Он не просто ей нравился, и она… О, боже! Она уверена в этом как никто другой. За восемь лет можно было бы окончательно определиться в собственных чувствах на все сто! А теперь он уезжает из Каслфорта и далеко не на пару месяцев летних каникул, да ещё и в такой огромный город. И ни куда-нибудь, а именно в южную столицу Эспенрига! Там же таких доступных шалав, да ещё и в университете без родительского надзора, пруд пруди. А вдруг он в кого-нибудь там влюбится сам?..

Она могла тогда сбежать со двора и улицы, рвануть прямиком за город, на пляж, и никто бы этого не заметил. Или прибежать к себе домой, упасть на кровать, накрыть голову подушками и прореветь остаток вечера до самой ночи, а то и до утра. Но дома родители и старшая сестра, обязательно начнут приставать и выяснять, кто её обидел. А кто её обидел? В том-то и дело, что никто!

Тогда что?

И почему она решила сделать то, что сделала? Просто, ни с того, ни с сего? Вернуться на вечеринку? Угу, почти. Её возвращения никто из празднующих даже в упор не заметил. Она же не 17-летняя чирлидерша в коротенькой гофрированной юбчонке вызывающего красного цвета. И она не прыгает и не визжит от восторга под долбящие ритмы с басами новомодных хитов середины девяностых, не боясь светиться на публике своим нижним бельем. Джоанн Слоун – невидимая, безликая тень, и она здесь только потому, что живет по соседству. А ещё когда-то имела наивную неосторожность дружить в детстве с одним из главных виновников торжества.

Никто даже не заметил, как она прошмыгнула в открытые двери квартиры родителей Рика. Как без труда пробралась на кухню, заставленную коробками с пивом, пакетами из супермаркета с закусками (о которых за все это время почти никто так и не вспомнил) и выставленными в ряд на столешнице бутылками с напитками покрепче для пуншей и алкогольных коктейлей. Водка, виски, ликеры, джин, коньяк, портвейн, белое/красное вино. Настоящая барная стойка, ещё и без бдительного присмотра взрослых.

Вначале она думала о пиве, именно о том сорте, который любил Рик. Но как только взгляд зацепился за более объёмные бутылки с названиями, обещающими более быстрое и куда надежное опьянение всего от пары глотков, Джо и раздумывать дальше не стала. Руки словно сами потянулись и схватили первое, что стояло к ней ближе всего, прямо рядом с углом дверного проема, буквально напрашиваясь в соучастники по предстоящему безумию. И этого так никто и не заметил! Как 14-летняя девочка с литровой бутылкой крепленого вина выскочила из кухни, всего через пару шагов юркнув в ближайшую комнату и закрывшись там, пока никто не увидел.

Да кто сейчас вообще захочет сидеть взаперти в своих душных квартирах, когда на улице в полном разгаре начало лета, а во дворах празднуют окончание очередного школьного года? И кому придет в голову искать страдалицу девчонку, тихо напивающуюся в комнате парня, по которому та сохла с шестилетнего возраста?

Бутылка оказалась кем-то до этого открытой и даже заметно початой. Но в ней оставалось ещё не меньше половины весьма крепкого алкоголя. Вполне достаточно, чтобы прижечь или отравить пустой желудок несовершеннолетней Джоанн Слоун. И не смотря на то, что пить эту гадость оказалось не так-то уж легко и далеко неприятно (куда хуже, чем отвратительные лекарственные порошки от простуды), девочка самоотверженно, раз за разом, делала эти чёртовы глотки прямо из горла, время от времени едва не захлебываясь, срываясь в задыхающийся кашель и заливаясь приступами смешанных слёз. Ревела, пила и рассматривала комнату с вещами Рика, словно прощалась с ним навсегда, пока тот знать не знал, что же она у него тут вытворяла.