Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой

Юрьева Екатерина

Главарь лежал на земле, схватившись за плечо, из-под руки в грубой перчатке сочилась кровь, казавшаяся черной в сумраке леса. Его помощник еще пытался сопротивляться, но Бертуччо наступал с явным перевесом в фехтовальном искусстве. Сбитый им всадник так и не вступил в бой. Другой сбежал, после того как неаполитанец выбил у него меч.

Пленник вышел из-за дерева, за которым прятался во время схватки, остановился, оглядываясь.

– Кто вы, сэр? – спросил он, обращаясь к Ральфу.

–

Как вы с ними расправились, джентльмены! Я вам так благодарен, вы спасли мне жизнь!

Он подошел к лежащему Херону и, в свою очередь, пнул его ногой в бок, как делал тот, когда был хозяином положения.

– Ну что, предатель! Получил ты меня?

Поднял с земли свой меч и приставил острием к горлу поверженного, будто намереваясь проткнуть его.

– Э-э, какого дьявола, сэр! – окрикнул его Ральф, справедливо полагая, что право карать и миловать сейчас принадлежит ему, а не пленнику, что недавно униженно лежал на земле. – Если вы намерены остаться здесь, в лесу, воля ваша, а если хотите ехать со мной, решайте быстрее, я спешу.

Пленник еще раз пнул ногой своего обидчика, сунул в ножны меч и, подойдя к своему коню, что послушно стоял на краю дороги, вскочил на него.

– Благодарен вам, сэр, за помощь, – повторил он, подъехав к Ральфу. – Меня зовут Карнаби, сэр Рейнольд Карнаби, вы должны знать обо мне, если знакомы с Нортумберлендом.

«Карнаби?!» – Перси с трудом сдержал проклятие.

Поистине, фортуна прыгала перед ним, бесстыдно задрав юбки!

– Кардоне, – ответил он, глядя в лицо своего недруга. – Мое имя Кардоне…

– Куда держите путь, мистер Кардоне? – спросил сэр Рейнольд, чуть помедлив, явно удивленный странным звучанием имени.

– В Хексам, – Ральф назвал первое, что пришло ему в голову.

– В Хексам? – переспросил Карнаби, помолчал, раздумывая. – Позволите часть пути проехать с вами? Нортумберленд нынче просто кишит разбойниками! Едва началась смута, как зашевелились все воры из Тайндейла и Риздейла.

Он со злостью взглянул на все лежавшего на земле Херона.

– Разумеется, сэр Рейнольд, – коротко ответил Ральф.

Бертуччо связал веревкой поводья лошадей разбойников и уцепил ее конец за заднюю луку своего седла. Путники, оставив негодяев подсчитывать убытки и сожалеть о потерях, двинулись по дороге, темной полосой уходящей в глубину леса.

– Мое поместье в нескольких милях отсюда, – сообщил Карнаби, – в Холтоне. Мерзавец Херон выманил меня из дома, оставив там своих людей. Я еду в Корбридж, там, в Эйдоне, мои люди… Подумать только! Херон клялся, что друг мне и хочет меня спасти, а сам… Никому нельзя доверять, сэр, в наше смутное время!

– Вы правы, сэр, доверять нельзя никому! Если только Всевышнему, –

сказал Ральф, глядя вперед на дорогу. – В Эйдон, говорите, – помолчав, добавил он. – Но что же случилось с графом Нортумберлендом? Отчего в Эйдоне ваши, а не его люди?

Карнаби коротко хохотнул:

– Эйдон, считайте, уже не принадлежит семейству графа. Замок и прилегающие к нему земли мне пожаловали за верную службу.

– Вот как обстоят дела! – Перси стоило усилий, чтобы удержаться и не стащить с седла самодовольного наглеца. – Видимо, заслуги ваши велики, раз получили такой жирный кусок.

– Так и есть, – самодовольно подтвердил Карнаби. – Львиную долю состояния Нортумберленда вместе с титулом наследует король, мне же досталась пусть и небольшая часть от пирога Перси, но лакомый кусочек.

Он склонился с седла в сторону Ральфа и, понизив голос, добавил:

– Мне завидуют, вы же понимаете, сэр… Но я честно заслужил это поместье.

– И кто же вам посулил Корбридж? – спросил Ральф, сдерживая клокотавшее в нем бешенство. – Ужель сам король?

– Не король, но некто, кто обладает для того достаточной властью, – ответил сэр Рейнольд и, не удержавшись, хвастливо добавил: – Считай, второе лицо в королевстве.

Вторым лицом после короля считался лорд-канцлер Кромвель. Карнаби служит одновременно Кромвелю и графу? Интересно, знает ли о том Генри?

Самодовольство Карнаби было настолько велико, что, едва вырвавшись из рук недругов, он тотчас же выложил незнакомцу все, что помогло ему нажить этих самых недругов.

– Корбридж… Бывал там, славное место! Если такое идет в руки, грех не забрать. Но у графа, кажется, был младший брат, не он ли его наследует? – спросил Ральф, постаравшись изобразить безразличие настолько, насколько удалось.

– Младший брат не в счет, – небрежно отмахнулся Карнаби. – Он покинул страну много лет назад и пропал. Его посчитали мертвым, а граф земли-то и прибрал. Все по закону, комар носа не подточит.

– Не знаю, как там насчет комара, – заметил Ральф, – но братец графа покрупнее будет. Бывает, что мертвые возвращаются живыми… Вы не слышали таких историй, Карнаби?

Он засмеялся, хрипло, выжимая из себя смех, изображая неудачливого шутника, смеющегося над собственными сомнительными остротами. О, с каким наслаждением он вонзил бы меч меж ребер напыщенного негодяя! Или врезал кулаком между глаз, на худой случай.

Карнаби заерзал в седле.

– Если он и вернется… вдруг, – глухо сказал он, – не видать ему этих земель. Они принадлежат мне по праву, а не какому-то бродяге, кому это поместье и не нужно. Иначе этот пропавший братец бросил бы свои земли на произвол судьбы?