Любовь ювелирной огранки
Шрифт:
Ли Тэ Ри аккуратно, почти не дыша расцепил ее руки и вылез из объятий, скатившись с перины на пол. Поднялся, оправил полы парчового шлафрока (ой, ну конечно, мантии). Пригладил смоляные волосы и огляделся.
Да, так и есть. Он в том самом потайном убежище, которое по его распоряжению вырыли в метадоме специально для неугомонной феи. Чтобы она могла спрятаться в случае опасности и переждать условную бурю в компании веселеньких гирлянд.
Но что-то пошло не по плану. Безголовому удалось проникнуть даже сюда. Безликая марионетка, убийца, лишенный собственного мотива. На кого он работает?
Но сперва следует выбраться отсюда, и желательно незамеченным.
На свою беду Ли Тэ Ри зачаровал перстень Пелагеи не только на веру в себя. И кроме функции обогрева встроил во внутренний механизм еще одну примечательную функцию: отслеживание с передачей данных плюс телепорт. Как только Пелагее угрожала смерть, эльфа выдёргивало откуда угодно, и он вынужденно перемещался к подопечной, чтобы ее спасти.
Вот сидит он, скажем, за столом, пережевывает обед. Или и того хуже — в ванной отмокает. И тут сигнал тревоги, за которым неизбежно следует телепортация к месту назначения. Брр… Честное слово, однажды Пелагея сведет его в могилу!
Интересно, догадалась она или еще нет? Да нет, вряд ли. Слишком сложная схема. Глупенькой фее такая головоломка не по зубам.
Небо, а во что она одета! Ли Тэ Ри переключил внимание на ее обноски — и пришел в ужас. Если раньше рваные мятые юбки еще как-то на ней смотрелись, то теперь выйти в таком к людям было решительно невозможно. Пелагея умудрилась испачкаться в его крови. Вернее, в крови его врагов. И с этим следовало что-то делать…
Она проснулась в одиночестве, согретая, приласканная необъяснимым отголоском любви. Розовое и голубое сияние таинственно смешивалось с тьмой. Перина была настолько мягкой и уютной, что с нее не хотелось слезать. Но есть слово "надо".
К тому же, Пелагея обнаружила на одежде кровь. Откуда? Уж не пытался ли ее зарезать чокнутый Повар-из-Шатра — в отместку за "недосоленное"? Но нет, нигде не болит, руки-ноги целы, ножевые ранения отсутствуют. Уже хорошо. Только вот во что бы переодеться?
Сверток с платьем ждал ее на комоде, сразу возле выхода из шкафа. Надо же, зеленое! В коричневых прожилках, под цвет леса, под цвет ее души. Интересно, от кого сюрприз? Кого благодарить? Может, девицу с ушками? Увидела, в каком плачевном состоянии ее юбки, прониклась сочувствием…
Хотя что-то подсказывало Пелагее, что ушастая тут ни при чем. Потому что во сне к ней приходил снежный барс, ложился рядом, позволял себя гладить и обнимать за широкую тёплую шею. И вроде бы даже от кого-то спас.
Любопытно, насколько этот сон мог оказаться явью? Ведь говорили же ей: шеф — метаморф. Да она и сама видела. Неужели он взаправду навещал ее в метадоме? Неужели и обновка — от него?
Длина чуть ниже колена. Качественная ткань. Строгий покрой без кружев и оборок. Платье, сшитое назло. Платье как предмет для воспитания вкуса.
Пелагея с содроганием сняла свои кружевные юбки, стянула бесформенный свитер. И переоделась, холодея всем телом при одной только мысли, что подарок действительно от шефа. Выходит, она у него на особом счету? И у него к ней есть какие-то чувства?
Ох, до чего же волнительно! По идее, вот оно, то
Но вместо бабочек были светлячки. Причем не в животе, а всего лишь в банке. Да и сердце что-то не спешило с номерами, и Пелагея себя осадила: нечего таять без веских причин. В лицо-то она шефа не видела. Вдруг он страшный, как атомная война?
Она хихикнула и неожиданно дёрнулась, как от пощёчины. Меж лопаток прокатился озноб, в затылке запульсировала боль. И Пелагея резко развернулась. В снежной стене неоновым синим светом горел странный иероглиф. Очень похожий на тот, что втянул в себя браслет Ли Тэ Ри после нападения в городке эльфов-карликов.
И не успела Пелагея додумать мысль о том, что во все прошлые разы ее спасал Ли Тэ Ри, а теперь вот почему-то спас снежный барс… Не успела она прийти к умозаключению, что куратор — патологический лгун, как чудной рисунок плавно отделился от стены, переместился по воздуху к груди и молниеносно впитался в область сердца.
Пелагею согнуло пополам. Она услышала собственный стон, из глаз брызнули слёзы, и пришло запоздалое недоумение: откуда столько боли? Но вот боль схлынула, и ей на смену заступило безотчетное желание немедленно отправиться в путь. Причем неважно куда.
Краем глаза Пелагея заметила валенки, притулившиеся в прихожей. Дорогое расшитое пальто на вешалке, которого прежде не было. Но по непонятной причине пренебрегла и тем, и другим. Она вышла в ночь, замешанную на вьюге и лютом морозе. Без обуви, босиком. Только банку со светлячками успела прихватить. А что касается собственного утепления, то здесь мозг решительно бездействовал.
Очнулась Пелагея от грубого окрика, многократно умноженного эхом.
— Какого колотого льда вы здесь забыли?! Как долго вы смотрели на витражи? Признавайтесь сию же секунду!
Она поняла, что ее самым бестактным образом трясут, ухватив за отворот новенького платья. А еще поняла, что находится в зале, стены которого представляют собой сплошные стеклянные витражи. Притягательные до невозможности. И как она раньше их не заметила? Чем она вообще тут занималась?
Ах да, точно! Объектом ее пристального внимания были исключительно светлячки. Какое упущение! Вот и как теперь, скажите на милость, полюбоваться витражами, когда тебя так трясут?
На мгновение тряска прекратилась, и перед глазами обнаружилась перекошенная, яростная физиономия куратора.
— Что… вы… — выдохнул он ей в лицо и вслед за ней медленно повернул голову к банке на полу.
— Подкармливала светлячков добрыми словами, — глупо моргая, отчиталась Пелагея.
— Подкармливали. Добрыми словами, — изогнул бровь Ли Тэ Ри. — Да вы меня за идиота держите!
— Вовсе нет. Это вы меня держите, за воротник. Неудобно, между прочим.
— Вы в курсе, что забрели в запрещенное крыло? — зашипел на нее куратор, даже не думая отпускать многострадальную ткань. — Да здесь в каждом стёклышке витража заключено по крупице сильнодействующей радиации, которая может все способности из нас вынуть, как из открытого сейфа. Это специальный зал, обезвреживающий. Для ментальной дезинфекции…