Любовь зла (фрагмент)
Шрифт:
Слово "пали", первоначально имевшее значение "обрыв", нашло применение в обозначении небоскребов. Но, в отличие от "пака", оно до сих пор иногда применяется и в первоначальном значении.
Хэл докурил сигарету, затушил ее в плевательнице и, собравшись с духом, отправился к декану.
Доктор Боб Кафзиэль Овельгсен на правах хозяина поздоровался первым.
– -Алоха, Ярроу!– - он говорил с легким исландским акцентом.-А что ты здесь делаешь?
– -Шолом, абба. Приношу вам свои извинения за появление перед вами без приглашения, но мне необходимо
Овельгсен, седовласый семидесятилетний мужчина в полном расцвете сил, нахмурился:
– -Перед каким таким отъездом?
Хэл вытащил письмо и протянул его начальнику.
– -Вы можете сами ознакомиться с его содержанием, но позвольте мне не отнимать вашего драгоценного времени и сообщить вам, что это новый приказ на проведение лингвистического расследования.
– -Но ты же только что вернулся!– - возмутился Овельгсен.-- Как они могут требовать от меня, чтобы я эффективно управлял этим колледжем, во славу церкводарства, если сами без конца вставляют мне палки в колеса, охотясь за дикими словами?
– -Вы же не собираетесь критиковать уриэлитов,-- не без злорадства заметил Хэл. Он не любил своего начальника, хоть и пытался подавить в себе эти многоложные эмоции.
– -Сигмен упаси! Конечно же, нет! Я просто не способен на это! И... И я возмущен твоими инсинуациями!
– -Приношу свои извинения, абба. Но у меня и в мыслях не было намекнуть на что-то подобное.
– -Когда ты должен ехать?– - сменил тему Овельгсен.
– -Первым же кораблем. Он, кажется, отходит через час.
– -А когда вернешься?
– -Один Сигмен знает! Когда я закончу расследования, я напишу отчет.
– -Доложись мне в ту же секунду, как вернешься.
– -Снова приношу извинения, но я не смогу этого сделать. К этому времени мой МР будет достаточно запущен, и я буду вынужден потратить много часов на то, чтобы очистить его. Это вопрос первостепенной важности, и до этого я ничем больше заниматься не смогу.
Овельгсен грозно сдвинул брови:
– -Да, кстати, о твоем МР. Последнее время, Ярроу, ты вел себя не так уж хорошо. Надеюсь, что в будущем ты приложишь все силы, чтобы добиться улучшения. В противном случае...
Хэлу вдруг стало жарко, а колени противно задрожали.
– -Да, абба?
Овельгсен сложил руки домиком и посмотрел поверх него на Хэла.
– -Как бы мне ни было жаль, я буду вынужден пойти на крайние меры. Я не имею права держать в своей команде человека с таким низким МР. И боюсь, что я...
Наступила долгая пауза. Хэл почувствовал, как пот струйками течет с подмышек, и на лбу и верхней губе выступает испарина. Он понимал, что Овельгсен специально держит его в напряжении. Но он не доставит удовольствия этому седовласому gimpel*, он его ни о чем не спросит! Но, с другой стороны, отважиться придать себе абсолютно безразличный вид было чревато тем, что его начальник просто рассмеется и выгонит его.
*Gimpel (нем.) -- здесь: дурак
– -Что, абба?– - переспросил Хэл, стараясь придать голосу дрожь волнения.
– -Я
Хэл мысленно проклинал себя за неспособность сдержать дрожь.
– -Слушаю вас, абба.
– -Я очень опасаюсь, что буду вынужден для рассмотрения твоего дела призвать уззитов.
– -Нет!– - вырвалось у Хэла.
– -Да.-- Весомо сказал Овельгсен.-- Да, мне это причинит боль, но не сделать этого будет полным нешибом. Я могу сохранить чистоту помыслов, только прибегнув к их помощи.
Он развернулся в кресле так, что Хэл видел его теперь в профиль, и продолжил:
– -Однако, есть ли у меня весомые причины, чтобы предпринимать подобные шаги? В конце концов, ты и только ты в ответе за все то, что с тобой будет. И таким образом -- тебе некого винить, кроме себя самого.
– -Так говорил Предтеча. Я надеюсь, что не причиню вам боли, абба, и сделаю все, чтобы у моего иоаха не было причин понижать мой МР.
– -Ну вот и ладно,-- ответил Овельгсен так, словно не поверил ни единому его слову.-- Я не буду задерживать тебя, проверяя письмо -- я получил утренней почтой его копию -- Алоха, сын мой, и добрых снов!
– -Живите верномущностью, абба,-- ответил Хэл, повернулся и вышел.
Перепуганный до смерти, он сейчас с трудом соображал, что ему нужно сделать. Как автомат, он отправился в порт и прошел ритуал определения рангов на поездку. Но даже когда он поднялся на корабль, его мозги отказывались мыслить ясно. Через полчаса, прибыв в Лос-Анжелес, он также автоматически отправился в билетную кассу прокомпостировать билет на Таити и пристроился в конец очереди.
И вдруг его плеча коснулась чья-то рука. Он подпрыгнул от неожиданности и обернулся было, чтобы извиниться, но когда он увидел хозяина руки, его сердце заколотилось так, словно хотело разнести грудную клетку: над ним возвышался широкоплечий пузатый мужчина, облаченный в черную как смоль форму и коническую шляпу с узкими полями, а на его груди сверкала серебряная фигурка ангела Уззы.
Офицер, сверяясь по бумажке, стал изучать личный номер, выбитый на ободке нагрудной эмблемы Хэла.
– -Вы -- Хэл Ярроу. Шиб,-- удовлетворенно проворчало он.-Следуйте за мной.
Позже Хэл с удивлением вспомнил, что в эту минуту он был абсолютно спокоен. Очевидно, ему как-то удалось загнать свой страх в подсознание для того, чтобы сознание, могло спокойно, без суеты изучить создавшуюся ситуацию и попробовать найти из не выход. Если до сих пор он находился как в тумане после разговора с Овельгсеном, то теперь этот туман мгновенно испарился и мир вокруг приобрел резкость и четкость: он снова мог мыслить холодно и ясно. Тем более, что Овельгсен был далеко, и угрозы его могли и вовсе не реализоваться, а вот арест был здесь и сейчас. И он был неотвратим.