Любовь
Шрифт:
После смерти Хенни в 1952 году Фромм окунается в писательство. В новой книге он обрушивается на капитализм, описывая его как язву на теле человечества, как систему, порожденную болезнью. Ненависть Фромма приводит его в ряды социалистической партии США. Поразительно быстро он находит себе новую спутницу жизни. Через год после смерти Хенни он женится на Эннис Фримен, высокой привлекательной американке, на два года моложе его. С ней он поселяется в построенном по собственному проекту доме с садом в фешенебельном поселке в Куэрнаваке. У влюбленного Фромма новое увлечение — дзен-буддизм. В Куэрнаваке он пишет свою самую знаменитую и успешную книгу — «Искусство любви».
Большая часть этой небольшой
Эрих Фромм и Теодор В. Адорно не были друзьями, но свои теории они черпали из одних и тех же источников — из марксизма и психоанализа. Оба — и Фромм, и Адорно — сошлись на том, что развитию человека мешает современное общество. Человек несвободен, пока экономика или общественная мораль препятствуют свободному развитию его личности. В «Критической теории» марксизм и психоанализ сходятся. Согласно этой теории, корень всех зол таится в капитализме. Поскольку капитализм подавляет человека, постольку он приводит ко всевозможным общественным деформациям. Другими словами: человек психологически несвободен, потому что он несвободен экономически. Повсюду господствуют механизмы подавления и предрассудки. Адорно называл это «ослепляющей зависимостью».
Самое прекрасное в этой ослепляющей зависимости для самого философа было то, что он видит себя вне этой зависимости. Умным и просвещенным чувствует себя тот, кто видит глупость других. Этотчудесный эффект и является тайной успеха критической теории. В 1960-е годы она стала своеобразной религией интеллектуалов. Культом их стал анализ неверной жизни масс.
Если Адорно прав, то в фальши не может быть правильной жизни, т. е. истинное счастье при капитализме невозможно. Но всегда есть возможность насквозь увидеть фальшивую жизнь других. Формула будущего заключается в том, чтобы «преодолеть» господствующую экономическую и политическую «систему». Согласно Карлу Марксу, бытие определяет сознание. Тот же, кто лечит общественные отношения, тот исцеляет и общественное сознание людей. Политические бойцы 1968 года сознавали себя и теми, и другими: революционерами и целителями.
Ту же мысль находим мы и у Эриха Фромма. Уродливую жажду обладания капиталистического потребителя надо лечить, чтобы добиться единственно истинного и достойного бытия. В то время как Адорно постоянно отмежевывается от фрейдовского психоанализа, Фромм последовательно рассматривает свою критику капитализма как психогигиену. Отзывчивый и чувственный человек должен освободиться от мирских потребностей. Только так из человека потребляющего он превратится в человека любящего. Любовное отношение к миру есть противоположность алчности: любящий человек не хочет иметь больше, он уважает то, что есть, и отдает, вместо того чтобы грести под себя.
Эрих
Представление о том, что можно обойтись без стремления к обладанию, есть роскошная идея для состоятельных людей. Сам того не подозревая, Фромм написал книгу, предупредившую дух 1970-х и 1980-х годов. Феминисткам понравилась критика мужского животного инстинкта капитализма; движение за сохранение окружающей среды вдохновилось представлением о чистой жизни по ту сторону грязного и опасного индустриального общества; эзотерикам понравилось представление о непритязательной любви. «Искусство любви» стало библией благополучного общества, которое непременно желало обрести «бытие».
Именно на этом делают свой капитал нынешние духовные наследники Фромма. Он — духовный отец авторов психологических путеводителей, которые сотнями лежат на прилавках книжных магазинов, являясь наживкой, на которую во всем мире клюют души, жаждущие смысла жизни, люди, стремящиеся обрести сексуальное и духовное счастье, достичь умиротворения и облегчения.
Альтруистическая любовь?
Само собой разумеется, что Фромм не несет персональной ответственности за то, что творят его последователи на книжном рынке. Никто не станет оспаривать тот факт, что Фромм желал людям исключительно добра, открывая путь в книжные магазины всей той бессмыслице, которая ныне заполняет стеллажи.
Например, кёльнский психолог Петер Лаустер продал более миллиона экземпляров своей книги «Любовь. Психология феномена». В немецкоязычных странах его книги в 1980-е и 1990-е годы пользовались такой же популярностью, какой сегодня пользуются книги Грея и супругов Пиз. Точно так же, как и эти авторы, Лаустер в своей книге обращается прежде всего к женщинам. С ними продажи идут лучше, ибо женщины — существа более «впечатлительные». Чувствительность и впечатлительность — это волшебные слова, потоку чувств не должно препятствовать ничто — ни брак, ни верность. Тот, кто окопался за бруствером брака, тот, кто ценит верность превыше чувственности, тот обладает «больной» и «изуродованной» психикой.
То, что завернуто в милую эзотерическую упаковку, в действительности является формулой террора. Страшное требование — жить только «здесь и сейчас», — которое Лаустер предъявляет своим читателям, невыполнимо в нашем обществе — ни в личной жизни, ни на работе. Только Будда, асоциальные элементы и миллионеры могут себе это позволить. Для всех других такой путь спасения чрезмерно тяжел и может стать подлинным проклятием. Действительно, с такой точки зрения все мы живем неправильно, помимо и вопреки своей сущности. Высокомерие учения «быть, а не иметь» заставляет считать почти всех людей западного мира уродами, а их психику патологически искаженной. Как говорится в критической теории Адорно: большинство наших естественных потребностей — ложные потребности, а большинство наших эмоциональных реакций — ложные реакции.