Любовная проблема
Шрифт:
Он без приглашения последовал за ней внутрь, все еще держа в руках мусорное ведро.
Эмма бросила туалетную бумагу у двери вместе с кошельком, затем поставила пакет с продуктами на прилавок и повернулась лицом к Кэссиди.
— Ладно, я спрошу. Что это за мусорное ведро?
И еще, что ты здесь делаешь?
И ещё, ты выглядишь потрясающе.
И еще, пожалуйста, люби меня. Но не делай мне больно. Пожалуйста,
Он проигнорировал ее вопросы, как словесные, так и безмолвные, и поставил мусорное ведро на пол у своих ног, наблюдая, как она достает из сумки свою вредную еду.
— Я вижу у тебя есть все необходимое для сбалансированного питания — сказал он, кивнув на чипсы в ее правой руке и M&M’s в левой.
Она одарила его своим лучшим взглядом «не лезь ко мне» и положила еду в шкаф, который служил ей кладовой. Бутылка вина отправилась в холодильник, чтобы быть выпитой — возможно, полностью, если это взаимодействие пойдет наперекосяк — после его ухода.
Она уставилась на него.
Он смотрел в ответ.
Наконец она сдалась. Она никогда не была сильна в такие моменты. Чего бы это не касалось.
— Ладно, серьезно, расскажи для чего это мусорное ведро.
— Хорошо, — медленно сказал он. — Хорошо. Но я в этом не силен. И мне нужно, чтобы ты... Мне нужно, чтобы ты ничего не говорила, пока я все не расскажу.
Ее сердце начало колотиться.
— Хорошо.
Этот разговор начинался как тот ужасный разговор в прошлый вторник, и все же в нем было что-то другое.
Он перекинул ремень сумки через плечо, поставил ее на барный стул у ее стойки и стал копаться в ней, пока не вытащил... журнал.
Точнее, журнал Шпильки.
Эмма взглянула на голливудскую звезду на обложке, имя которой она уже забыла. Звезда какого-то нового вампирского телешоу, если она правильно помнила.
— Этот выпуск не должен появляться на полках магазинов до следующего понедельника, — сказала она.
Он бросил на нее испепеляющий взгляд, и она сделала машущий жест.
— Но, конечно, у тебя, вероятно, есть доступ к ранней копии. Тебе дала его Камилла?
— Да.
— Чёрт возьми, — пробормотала Эмма. — Джули предупреждала меня, что она найдет способ вмешаться во все это. Ты читал мою статью?
— О, ты имеешь в виду эту? — сказал он, указывая на ее заголовок «Двенадцать Дней С Бывшими», который занял правый верхний угол обложки.
Она кивнула.
Его рука снова полезла в сумку, на этот раз вытащив коробок спичек.
— Я не читал статью, — сказал он.
Прежде чем она успела понять, что, черт возьми, происходит, он одним движением зажег спичку, затем прикоснулся зажженным концом к углу журнала.
—
— Не надо! — вскрикнула она, протягивая руку. — Кэссиди, какого черта?
Он посмотрел вниз.
— Я принес металлическое мусорное ведро, чтобы кинуть его туда. И песок, чтобы потушить. Опасности пожара нет.
Пальцы Эммы зарылись в волосы, и она дернула.
— Не сходи с ума. Просто скажи мне, что происходит.
Он встряхнул спичку и бросил ее в ведро, а затем швырнул журнал на стойку.
— Я говорил им, что это идиотская идея, — пробормотал он. — Они настаивали на том, что мне нужно привлечь твоё внимание.
— Ну да, огонь определенно поможет в этом, — сказала она, заглядывая за прилавок в мусорное ведро, чтобы убедиться, что спичка погасла.
— Ладно, к чёрту, — сказал он, выглядя заманчиво расстроенным. — Я просто собираюсь поговорить.
Ее сердце возобновило свой стук. Забавно, что она не была так уж напугана, когда он начал играть с огнем, но теперь она была в ужасе.
— В тот день, когда ты пришла ко мне в кабинет и сказала, что я не буду частью твоей статьи... Мне стало больно.
Сердце Эммы сжалось.
— Но ты сказал...
— Я знаю, что я сказал. И я это имел в виду. Как твой начальник, я совершенно не хотел давить на тебя, заставляя писать о том, о чем ты не хотела писать. Но как мужчина... как мужчина, я хотел быть достаточно значимым для тебя, чтобы ты написала обо мне.
— Кэссиди, это не та причина, почему я не...
— Эмма, милая, ты должна заткнуться, хотя бы на секунду? Хорошо?
Она сжала губы.
Он продолжил.
— Но я думал об этом. Очень много. И я чертовски рад, что меня не упоминают на этих страницах.
Кэссиди двинулся к ней вдоль стойки, но остановился на расстоянии вытянутой руки.
— Я не хочу быть на этих страницах, потому что эти страницы о твоих бывших. Эти страницы о твоем прошлом.
Его глаза блуждали по ее лицу, выражение его лица было нежным.
— Я не хочу быть твоим бывшим, Эмма. И я не хочу быть частью твоего прошлого. По крайней мере, не только твоего прошлого.
Ее сердце заколотилось.
— Кэссиди...
— Я ещё не закончил. И видишь ли, дело в том, Эмма, я не думаю, что ты тоже хотела, чтобы на меня навесили ярлык бывшего. Думаю, именно поэтому ты не могла писать обо мне. Я не думаю, что «бывший» — это та коробка, в которую ты хотела меня поместить.
Он придвинулся ближе, все еще не касаясь ее. Давая ей возможность убежать, если она захочет. И она действительно этого хотела. Вроде того. Но ее ноги оставались на месте по причинам, которые она не могла объяснить.