Любовная проблема
Шрифт:
— Нет. Ты не получишь его просто так.
Выражение его лица стало серьезным, когда он опустил руку, кольцо исчезло в его ладони прежде, чем она смогла дотянуться до него.
Она почувствовала прилив паники.
— Что ты имеешь в виду? Чего ты хочешь?
Его глаза были серьезными, когда он смотрел на нее.
— Ты любишь меня?
Сердце Эммы растаяло и воспарило одновременно. А затем медленно,
Ее руки неуверенно протянулись к нему, кончики пальцев коснулись его щек, прежде чем она обхватила его лицо. Глаза Кэссиди закрылись.
Эмма наклонилась вперед и коснулась его губ своими.
— Я люблю тебя. Я, наверное, никогда не переставала любить тебя, и это так раздражает.
Она почувствовала его улыбку, когда он накрыл ее рот более глубоким поцелуем, одна из его рук переместилась на поясницу, а другая нашла безымянный палец ее левой руки. Оно идеально подошло. Как и тогда.
— Знаешь, — сказал он между поцелуями, — может, нам все-таки стоит изменить размер? Я думаю, если оно будет слишком маленьким, и его будет трудно снять, то ты не сможешь бросать его в меня каждый раз, когда злишься.
Она отстранилась и посмотрела на него.
— Вот что я тебе скажу. Если ты обещаешь не пытаться встречаться с моей сестрой и использовать меня для продвижения своей карьеры, и я не буду бросать кольцо тебе в лицо. И еще...
Кэссиди обхватил рукой ее затылок, дернув ее вперед и прервав еще одним поцелуем.
Он снова отстранился, чтобы прижаться губами к ее ушам.
— Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю.
Она уткнулась носом в его шею.
— Я тоже тебя люблю.
Он молчал несколько мгновений.
— И еще, мои колени...
— Очень болят, — закончила она за него.
Они помогли друг другу подняться, смеясь, когда каблук Эммы опрокинул мусорное ведро, рассыпав черный пепел по полу.
— Ладно, я должна спросить. Чья была идея с мусорным ведром? — спросила она.
— Это было очень плохо?
— Очень плохо.
Он усмехнулся.
— Я надеялся, что ты так скажешь. Это, любовь моя, был твой возлюбленный Линкольн Матис. Джейк подумал, что мы должны применить его легендарные способы общения
— Ха, — сказала она, поправляя ведро. — Хорошо, что он хоть симпатичный.
— Продолжай в том же духе, и я его уволю.
— Продолжай в том же духе и может, мой отец даст ему работу.
Кэссиди рассмеялся, и она рассмеялась в ответ.
Это было приятно. Правильно. Как будто она действительно чувствовала, как старые раны затягиваются, чем больше они шутили на эту тему.
Затем он прижал ее спиной к кухонной стойке, и шутки сменились чем-то гораздо более интересным.
— Что ты думаешь, дорогая? Попытаемся ли мы повторить свадьбу в большой церкви? Или мы разозлим и родителей, и друзей, сбежав?
Эмма коснулась его губ кончиком пальца.
— Я думаю о маленькой и местной свадьбе.
Он поцеловал ее палец.
— Все, что ты захочешь. Моя единственная просьба — поскорее.
Эмма насмешливо нахмурилась.
— Тебе не понравился наш семилетний перерыв?
— Ты шутишь? — сказал он, обходя ее, чтобы взять наполовину сгоревший журнал Шпильки. — Это дало тебе время добавить двенадцать бывших к своему резюме.
— Кстати об этом, — сказала она, потянувшись за журналом и открыв его на странице со своей статьей. — На обложке только половина моего заголовка.
Она развернула журнал, чтобы он мог прочитать его, и наблюдала за его лицом, когда он читал его вслух: — «Двенадцать Дней С Бывшими... И Единственной Любовью».
Его глаза нашли ее.
— Эмма.
Она улыбнулась.
— Камилла позволила мне внести изменения в последнюю минуту. Это было напечатано за несколько дней до того, как ты пришел сюда со своей пиротехникой и секретным кольцом. Статья о тебе, Кэссиди. С этого момента всё только о тебе.
Он улыбнулся в ответ, его глаза выглядели подозрительно влажными.
— Неправильно. С этого момента всё только о «нас».