Любовная западня

Макфазер Нелли

— Я тоже слышал об этой дикой девочке. Некоторые говорили, что ее воспитали медведи, что она ходит на четырех ногах и рычит.

Тимбер от смеха упала на песок.

— О Господи! Вы действительно об этом слышали, Джеймс? Нет, правда?

Джеймс встал рядом с ней на колени, своим могучим телом заслоняя Тимбер от солнца.

— В вас в самом деле есть что-то такое, что вызывает у одного мужчины желание вас приручить — как необъезженную лошадь.

У Тимбер участилось дыхание. Джеймс никогда еще так на нее не смотрел, никогда

не подходил так близко. Сейчас ей до боли хотелось, чтобы он ее обнял.

— Вы не знаете, кто бы это мог быть? — прошептала Тимбер.

— Я думаю, мы оба это знаем, — сказал Джеймс, осторожно стряхнув мокрый песок с плеча девушки. — Но мы оба также знаем, что у этого человека есть своя гордость. Гордость, которая не позволяет ему принимать поцелуи как плату за одолжение.

Тимбер рывком приподнялась.

— Джеймс Фортсон, этими разговорами вы совершенно выбиваете меня из колеи! Как будто я собиралась совершать нечто подобное… Что вы делаете? — Пока Тимбер говорила, Джеймс резко хлопнул ее по плечу и тут же прижался губами к месту укуса. — Джеймс! — слабым голосом сказала Тимбер. — Вы меня слышите?

— Слышу каждое слово, — прошептал тот, двигая языком вокруг отметки, которую оставил москит. Тимбер чувствовала, как жесткие усы Джеймса прикасаются к ее коже. Она дрожала под жарким южным солнцем, желая… Она сама не знала чего.

— Джеймс! — закрыв глаза, прошептала Тимбер. — Джеймс!

Он заглянул девушке в глаза.

— Знаете, что я сейчас хочу сделать? — тихо спросил Джеймс. — Я хочу вас поцеловать. — Он провел рукой вдоль ее плеча к шее, слегка отодвинув в сторону рубашку. Под рукой Джеймса торопливо бился пульс, передавая сокращения сердца Тимбер. — Не надо так испуганно смотреть, Тимбер. Я никогда не сделаю вам больно.

Тимбер провела языком по губам.

— Я не испугалась, Джеймс.

Его губы, с виду такие волевые и твердые, на самом деле оказались очень нежными. Джеймс слегка приоткрыл рот и легким дразнящим движением провел губами по ее губам.

— Ох, милая, что вы со мной делаете! Если бы вы только знали, о чем я думал, когда высасывал этот комариный укус.

— О чем? — с трудом прошептала Тимбер. На этот счет у нее были свои собственные фантазии.

— Я думал о том, какой сладкой вы кажетесь для мужчины. Но нет, нельзя разговаривать на такие темы с молодой девушкой из колледжа. Не хочу, чтобы вы обо мне плохо думали, Тимбер.

Его перемежающиеся со словами поцелуи становились все крепче. На этот раз, когда Джеймс впился в ее губы, Тимбер почувствовала, что ее рот раскрылся под напором его языка. Тело Тимбер оказалось распростертым на песке рядом с телом Джеймса. Тимбер прекрасно сознавала его силу. При мысли о том, что если бы Джеймс захотел, то взял бы ее без труда, в ней все затрепетало.

Однако Джеймс не проявлял никакого желания применить силу. Его страстные поцелуи делали свое дело. Тимбер почувствовала нарастающую тяжесть внизу живота и поняла, что

она тоже возбуждена. Когда Джеймс стиснул девичью грудь, Тимбер осознала, что и он это чувствует.

— Ох милая! — прошептал он. — Можно, я только немного посмотрю на тебя? Я ничего не буду делать — обещаю.

Она заколебалась, но Джеймс усилил свое давление. Он играл с ее языком до тех пор, пока Тимбер не стало казаться, что весь мир превратился в одно большое горячее и влажное место, где слышны только какие-то непонятные тихие звуки. Страстно целуя ее, Джеймс в то же время расстегивал блузку и сдвигал в стороны бретельки лифчика, высвобождая грудь. Губы его сначала исследовали один белоснежный холмик, затем принялись за другой.

— Джеймс! — слабо сказала Тимбер. — Вы… вы сказали, что ничего не станете делать.

— Детка, я же не делаю ничего плохого. Просто показываю тебе, как все будет, когда ты найдешь подходящего мужчину и позволишь ему делать то, что он хочет и чего хочешь ты… — Он взял в рот тугой сосок и принялся ласкать его языком. — Они такие большие, милая. От одного взгляда на них можно сойти с ума. Смотри, что ты со мной сделала, дорогая.

Он положил руку Тимбер на выпуклость в своем паху. Она не смогла заставить себя посмотреть, но сквозь джинсы чувствовала, насколько велико его напряжение.

— Джеймс…

— Не говори ничего. Просто минутку подержи там руку. Как приятно, когда ты чувствуешь, каким большим меня сделала. Подумай об этом, Тимбер. Подумай о том, как это может быть — когда это внутри тебя…

Слабо застонав, Тимбер убрала руку.

— Джеймс, ты обещал.

— Я знаю, — открыв глаза и улыбнувшись, сказал он. — Я обещал, что не сделаю тебе ничего плохого, и не сделаю. Давай-ка перейдем под дерево, чтобы не жариться на солнце.

Ноги не слушались Тимбер. Джеймс снова ей улыбнулся и взял за руку. Когда они подошли к дереву, он с легкостью поднял девушку и посадил на свисающую ветку, удерживая за изящные бедра.

— Ты прямо русалка, — сказал Джеймс. — Ты чувствуешь ритм реки и всю ее дикую красоту. А я просто схожу с ума по этой русалке.

— Джеймс, помоги мне спуститься, — сказала Тимбер, на самом деле этого не желая. Ей нравилось, как Джеймс с ней говорил, и ей хотелось еще… «Чего еще?» — покраснев, мысленно упрекнула она себя. Если не прекратить эту игру, то они пройдут весь путь до конца, он потеряет к ней уважение и тогда…

— Ты гадаешь, насколько правильно я читаю твои мысли? — будто дразня ее, спросил Джеймс; глаза его блестели.

— Нет. — Тимбер снова покраснела.

— Ну хочешь я скажу, о чем ты думаешь? Ты думаешь о том, хочешь ли, чтобы я поиграл с тобой еще немного — вот так. — Он расстегнул молнию на ее джинсах. — Возьмись за ветку у тебя над головой, чтобы я мог вытащить эту симпатичную маленькую попку… вот… так…

Тимбер не знала, смеяться ей или плакать. Она сидела на дереве практически обнаженная.