Любовники Камиллы
Шрифт:
— Тошнит? — забеспокоился Анри.
— Нет. Но у меня такое ощущение, словно меня… двое, два человека. Впрочем, так и есть на самом деле. — Она положила руку на живот. — Не хочу, чтобы это прозвучало патетически, но, забеременев, я осознала, что выполняю свой долг.
— В котором и я принял участие, — напомнил Анри, подмигнув Камилле и чмокнув ее в щеку. — И даже когда ты станешь толстой и неуклюжей, все равно для меня будешь самой красивой и желанной.
Беременность Камиллы означала только одно — более скорое, чем было запланировано, возвращение в герцогский дворец,
На следующий день Анри провели в полуподвальный зал без окон, в центре которого стоял длинный стол, окруженный твердыми деревянными стульями. В углу комнаты Анри заметил еще один стол, заваленный подробными картами местности. На стенах висели гобелены, изображающие военные подвиги герцогини Елизаветы, бабушки Максима.
Анри чувствовал себя не в своей тарелке, поскольку был, во-первых, самым молодым из всех членов совета, во-вторых, сознавал свою некомпетентность, в-третьих, впервые находился в обществе стольких высокородных аристократов сразу. Некоторое время он наблюдал за Камиллой, сосредоточенно изучающей какие-то документы, но потом ему все-таки удалось взять себя в руки и вспомнить уроки Максима. И когда Максим подал ему чашу с вином, он принял ее с достоинством, слегка раскрутил чашу в руке, понюхал вино, чтобы насладиться букетом, и лишь после этого пригубил напиток. Следивший за этими манипуляциями Максим улыбнулся и приподнял свою чашу в знак одобрения.
Во главе стола сидела леди Жизель, похожая на чью-то добрую бабушку (каковой она, собственно, и являлась — Анри так и не смог запомнить имена ее многочисленных внуков), по обе стороны от нее расположились Максим и Камилла. Капитан Люнг устроилась рядом с Анри с чашечкой жасминового чая в руках.
— Один из шпионов господина Максима… — начала капитан Люнг.
— Тайных агентов, — поправил ее Максим.
Люнг пронзила его острым взглядом, и он поднял вверх ладони, показывая, что сдается.
— Так вот, этот шпион по имени Скит легко проник на территорию герцогства под видом торгового представителя рыбачьей артели, ищущего новые рынки сбыта. Его нигде не останавливали и всюду давали свободный проход. Сначала он отмечал всеобщую атмосферу процветания, на базарах вовсю шла торговля, прилавки магазинчиков ломились от продуктов, на улицах даже по вечерам было спокойно. Однако на второй день его пребывания в столице герцогства он увидел у дворцовых ворот большую манифестацию, в основном это были женщины — хозяйки магазинов, уличные торговки, домохозяйки и даже проститутки. Они заблокировали главные ворота.
— Чем? — в один голос спросили Камилла и леди Жизель.
— Собою, — ответила Люнг. — Они взялись за руки и образовали длинную живую цепь. Скит говорит, что это было весьма неординарное зрелище.
Леди Жизель сделала какую-то отметку в своих бумагах.
— Я такого не ожидала и не планировала, — в замешательстве произнесла Камилла. — Что же они требовали? — поинтересовалась она.
— Все они хотели знать, что случилось с их герцогиней, — с торжеством
— Аннет, — задумчиво пробормотала Камилла.
Все присутствующие с удивлением посмотрели на нее.
— Это повитуха. Я… встречалась с ней, она давала мне советы… по некоторым вопросам.
Анри заморгал, переваривая ее слова. Камилла призывала к себе повитуху из борделя?!
— Ваша светлость, это та самая Аннет из «Свежей розы»?
— Да, это очень опытная и умная женщина.
— Понятно, — кивнул Анри, потом подумал и добавил, немного покраснев: — Мне кажется, я знаю вторую женщину, банщицу. Мы с ней… разговаривали. Она предана вам, ваша светлость, а еще она когда-то была… любовницей Аннет.
Люнг быстро потерла одну ладонь о другую:
— Отлично! Эта информация пригодится нам. А теперь я продолжу, если мне будет позволено. В результате акции протеста ни одна из предводительниц не пострадала. — Люнг отхлебнула из чашечки. — Дворцовая стража женщин не трогала, поскольку они были безоружны. К ним вышел личный камердинер герцога и объявил, что его господин болен и не может ни ответить на вопросы женщин, ни отдавать команды стражникам.
— Трусливая уловка Мишеля, чтобы избежать появления на публике во время мятежа? — предположил Максим.
— Вполне вероятно, — отозвался Каспар, сидящий в углу вместе с Арно. — А может, Вильмосу уже удалось заключить его в дворцовое подземелье.
— От Вильмоса до сих пор нет никаких вестей, — заметила Камилла, — но он предупредил Арно, что их может и не быть из-за вполне понятных сложностей. Мы даже не знаем, жив ли он сейчас и где находится.
— Пробраться во дворец Скиту не удалось, — виновато нахмурилась капитан Люнг. — Блокада продолжалась три дня. У Скита не было инструкций перелезать тайком через дворцовые стены: его могли поймать и подвергнуть допросам, да и возраст у него уже не для таких акробатических упражнений.
— Я не предупредил Скита, что вслед ему мы послали агента Каму, — вмешался Максим. — Эта девушка вернулась прошлой ночью. До побережья Каму доставил быстроногий жеребец, а там ее уже ждал наш корабль береговой охраны, поэтому обратная дорога заняла у нее немного времени. Я еще не успел передать тебе ее слова, Камилла, послушай сейчас. Кама рассказала мне, что она без труда вывела из конюшни герцога великолепного мерина и переправила его в поселение владельцев соляных копей, где он будет ждать ее возвращения.
Камилла поняла, о каком мерине идет речь.
— Это Быстрый, — вставила она, покосившись на Анри. — Так какие новости принесла Кама?
— На четвертый день блокады женщины стали потихоньку расходиться, — продолжал Максим. — Это происходило естественным образом: из дворца не было никаких известий, и на них никто не нападал. Предводительницы спрятались в укрытии. Затем у стен дворца появилась еще одна группа, на сей раз полностью состоящая из мужчин, во главе со старым солдатом, который когда-то служил под командованием моей матери и был с ней вплоть до ее гибели.