Любящее сердце
Шрифт:
– Мисс Уэлсон, присядьте, я еще не окончил разговор, - он махнул рукой на кресло и прошел из стороны в сторону, явно не сомневаясь, что девушка так и сделает.
Лизабет на подсознательном уровне захотела воспротивиться.
– Ничего, я постою, - ответила она уверенно, и, обойдя вокруг кресла, облокотилась о его спинку.
Герцог вдруг горько рассмеялся.
– Вы неподражаемы..., - улыбка абсолютно преобразила его лицо, сделав его моложе и более мягким.
– Я только хотел спросить, не желаете ли вы после ярмарке вместе с Виоллой и миссис Бигли
Лизабет была приятно удивлена прозвучавшим предложением, поэтому хотела тут же ответить согласием, как вдруг натолкнулась на его взгляд, который излучал нетерпеливое ожидание.
– Но с леди Виоллой может поехать мисс Торнтон, разве нет?
– неуверенно спросила девушка и потерла кончик носа, который вдруг очень сильно зачесался.
– Нет, не может, - спокойно ответил герцог и, заметив непонимание на лице Лизабет, добавил, - она сразу после ярмарки сложит свои полномочия гувернантки и покинет замок.
"Что же послужило последним толчком для принятия подобного решения?" - спрашивала она себя, опустив взгляд на свои руки, которые поглаживали спинку кресла.
– Мисс Уэлсон, - голос мужчины вывел ее из задумчивости, - скажите, вам не было бы в тягость или неприятно позаниматься с моей дочерью пока не будет принята новая гувернантка?
Заметив, что девушка хочет что-то сказать, и, испугавшись, что сейчас прозвучит отказ, он быстро заговорил:
– Лизабет, поймите меня правильно - Виолла очень ранимый и привязчивый ребенок. Я ни за что не посмел бы навязывать вам ее общество, если бы не ранее сказанные вами слова, что она вам глубоко симпатична. А уж об ее отношении к вам, наверное, знает уже весь замок, потому как она всем уши прожужжала о вашей неотразимости и совершенстве, - улыбнувшись немного печально, как ей показалось, герцог продолжил.
– Я понимаю, что моя просьба может быть воспринята, как некая самонадеянность после моего давешнего поведения, не соответствующего, как вы говорили, джентльмену. Но, тем не менее, действуя в интересах прежде всего Виоллы, а так же исходя из ее потребности в женском обществе, я готов рассмотреть и ваши условия, если таковые могут появиться.
Девушка вздохнула и поняла, что вряд ли откажет его светлости в этой просьбе, потому что она прекрасно понимала, какое может быть душевное состояние у девочки при отсутствии столь необходимого женского общества. Только одно "но" сильно тревожило Лизабет, о чем она и не преминула спросить напрямую.
– Ваша светлость, я с удовольствием позанимаюсь в юной леди... но все же мне не понятно, почему ее мать, ее светлость, принимает столь малое участие в судьбе ребенка? Почему девочка никогда не произносит ее имени и не говорит о ней теплые слова?
Мускул на лице мужчины заметно дернулся. Сам герцог словно посерел лицом и хмуро уставился в камин. Через некоторое время молчания, Нортон
– Мисс Уэлсон, поверьте, есть тому причины...я бы вас очень просил никогда и ни при каких обстоятельствах не обсуждать ни со мною, ни с Виоллой, ни с кем бы то ни было эту тему.
Лизабет пожала плечами, словно говоря этим жестом, что ей все равно, однако в глубине души она была задета его резкость и замкнутостью.
– Прошу прощение, больше я не проявлю подобной неучтивости, - так же прохладно ответила девушка.
– Могу я идти?
Он быстро подошел и внимательно посмотрел ей в глаза.
– Вы обиделись?
– вдруг спросил он удивленно.
– Нет, отчего же, совсем нет, - проговорила девушка, отводя взгляд.
Герцог еще какое-то время рассматривал Лизабет, затем спросил:
– А если вы не обиделись, значит поедете завтра в Рамсгейт?
Она поняла, что мужчина загнал ее в словесную ловушку. "Ах, хитрый лис, - возмутилась она мысленно, - неужели он все это специально тут разыграл, что бы заставить меня согласиться на поездку? Каков, а? Ну, ладно, пока раунд за ним, а там поглядим еще".
– Ну, хорошо, - только и произнесла девушка вслух, - если позволит погода, обстоятельства и мое самочувствие, я поеду.
"Вот вам, Блэйкстоун, у меня всегда найдется уважительная отговорка, если вдруг что-то пойдет не так", - мстительно подумала девушка, и откланялась.
***
Перед сном Лизабет немного почитала книгу, взятую накануне из библиотеки замка. После, когда свечи были потушены, она собралась еще раз прокрутить в голове весь разговор с герцогом, как вдруг услышала посторонний шум со стороны стены, на которой висел индийский ковер. Поняв, что шум исходит от потайной двери, она испуганно охнула.
"Кто это может быть? Герцог?" - Это была первая мысль.
– "Или убийца?" - Это была вторая мысль, которая заставила девушку соскочить с кровати, и, схватив тяжелый подсвечник с прикроватного столика, спрятаться за балдахином в изголовье кровати. В ту же секунду потайная дверь открылась, издав несколько протяжный стон, и в проеме двери появилась высокая фигура, закутанная в темный плащ, с горящим факелом в руке. Большая шляпа скрывала лицо вошедшего мужчину. А то, что это бы именно мужчина, стало ясно по его осанке и походке. Вставив горящий факел на место, нежданный визитер вошел в комнату. Дверь за ним закрылась.
Лизабет какое-то время следила за ним, пытаясь разглядеть то, как он подошел к кровати, озираясь по сторонам. Видимо, какое-то время он пытался привыкнуть к темноте, прислушиваясь к звукам вокруг себя. Нежданный гость стоял спиной к притаившейся девушке, и та, не мешкая, обрушила на его голову металлический подсвечник. Мужчина повалился на кровать, издав стон, и отключился. Лизабет уронила на пол канделябр и на какое-то мгновение словно окаменела, испугавшись, что убила человека. Нерешительно приблизившись, девушка попыталась его перевернуть на спину, и со второй попытки ей это удалось.