Люди и чудовища
Шрифт:
И самым первым, самым ярким из них оказалось воспоминание о словах мертвой сестры, не так давно навестившей его сон. Словах о том, что есть судьба хуже смерти.
А следом пришло осознание…
Тварь украла его тело.
Украла его магию.
Украла его жизнь — но не убила при этом…
*****
Магия хлынула потоком, снося все. Как море, вышедшее из берегов. Как Пустыня, пересекшая последний защитный барьер.
Как…
Существо не закричало от изумления и боли лишь потому, что было слишком ошеломлено напором. Когда Керс взывал к магии, та текла слабым
Существо оборвало Свой призыв к магии, и ее напор медленно, неохотно, но уменьшился. А потом и вовсе сошел на нет.
«Двуногий! Эй, двуногий! Я знаю, что ты все еще там», — позвало Существо вглубь Себя и прислушалось. Когда Оно, расщепленное на сотню осколков, находилось внутри Керса, то с легкостью считывало каждую мысль предателя, каждое его, даже неосознанное, побуждение. Но сейчас присутствие Керса виделось лишь слабой тенью. Неудивительно — сплавляя их тела вместе, Существо оставило от человека лишь тонкий слой внешней оболочки и ту часть, которая давала путь магии. Конечно, сумей Существо воззвать к магии, оставаясь в собственном теле, Оно бы и не подумало изменяться. Но магия нуждалась в человеческом теле для своего появления. Или хотя бы в теле, человеческом только внешне.
Предатель не ответил. Вернее, ответил, но не словами, а тихим-тихим поскуливанием, которое стало громче, когда Существо сконцентрировалось на нем. Просто невнятные звуки, лишенные смысла. А потом возник и мысленный образ — голый человек, скорчившийся в углу темной пещеры, прижавший колени к груди и обхвативший голову руками. А еще эта мысленный образ имел запах — от него несло ужасом, отчаянием и еще чем-то, с чем Существо не сталкивалось, но что Ему совсем не понравилось. Этот последний запах был заразен и ядовит…
Существо отшатнулось. Нет, Оно не хотело больше касаться этого. Лучше уж Оно Само… как-нибудь… И поскорее — поскольку маги там, за пределами кокона, уже идущего трещинами, планировали что-то нехорошее.
Быть может, если Существо не могло контролировать такой мощный поток магии, Ему следовало поступить иначе? Измениться еще раз?
И Существо вновь призвало магию, но, когда ее поток хлынул, Оно не стало пытаться управлять ею, ловить ее, хоть в чем-то заграждать ей дорогу. Вместо того Существо пропустило магию сквозь Свое новое тело, позволяя ей изливаться свободно.
Магии было очень много.
Она текла, и текла, и текла…
Текла, и меняла Существо, как текущая вода меняет камни.
Текла и меняла…
*****
— Человеком? — переспросил Арон Кирка. — Тогда кто…
Северянин замолчал. Замер, пытаясь понять, что только что — услышал? Ощутил?
Пожалуй, подходящим словом было — воспринял.
Не звук. Не запах. Не предчувствие. Не…
В человеческом языке не доставало слов, чтобы описать это.
Нечто, чем бы оно ни было, начало усиливаться. Росло. И росло. И росло. И давление от этого нечто становилось все сильнее. Вот оно стало почти невыносимым…
Инстинкт
Казалось, давление достигло пика. Но нет. Замерев на мгновение, оно продолжило рост. Еще. И еще.
А потом, без предупреждения, исчезло…
Арон выдохнул и закашлялся. Легкие горели огнем.
— Тибор! Тибор, ты чего? — Кирк смотрел на него изумленно.
— Я — чего? — кашель прекратился, боль в груди стихала. Дар торопился излечить тело.
— Сперва застыл, как истукан, а потом тебя перекосило.
Неудивительно…
— А ты сам… Ты ничего не почувствовал?
Кирк нахмурился:
— Да не было ничего. Ни звука, ни ветерка.
— Вот как. — Арон еще раз обвел взглядом поле скелетов, такое мирное под ночным небом, на мгновение остановился на черепе, в котором так и сидела мятежная Тень. — Сейчас вернемся в лагерь. А эти старые кости… Сперва я выслушаю твое объяснение, потом то, что скажут старейшины Вольных. А на обратном пути посмотрим. В Степь придется ехать этой же дорогой.
*****
Явление пришло незадолго до рассвета и застало Лисса в постели. Явление ворвалось в его разум, смяло все сны в лепешку и вышвырнуло юношу в реальность.
Подмастерье попытался поставить барьер и хоть как-то защитить свою суть, но явление этого не заметило. Оно давило, давило, и давило. Давило целую вечность.
Когда все закончилось, Лисс осознал, что лежит на полу, скорчившись, обхватив себя руками. Во рту стоял кисло-соленый вкус крови. Болели руки, болели ноги, болела голова…
— Живой? — спросил откуда-то сверху знакомый голос.
Подмастерье попробовал было подняться, но тут же со стоном упал.
— Лежи так, — разрешил учитель, — и призови, наконец, Дар. Или думаешь вылечиться без магии?
Признаться, что он вообще ни о чем не думал, Лисс не посмел.
— Это ведь божественное явление? — прохрипел он. — Точно как восемь лет назад? Почему жрецы не предупредили?
— В том, что это явление, ты, мой дорогой ученик, прав. Но вот божественное ли? — магистр Ковель задумчиво посмотрел куда-то в пространство. — Вообще-то я пришел сказать о другом. Магистр Драу прислал сообщение, что отбывает по неотложному делу. Суд над тобой будет отложен до его возвращения.
— Суд отложен? — радостно выдохнул Лисс и даже сумел приподняться с пола и встать на одно колено. Правда, на этом силы его иссякли. — Учитель, отъезд магистра Драу связан с явлением?
— Уверен в этом, — учитель кивнул и повернулся к двери. Остановился. — Кстати, насчет твоей идеи. Мы почти закончили высчитывать местонахождение этого полуэльфа Митрила. Осталась самая малость. Если благодаря ему мы действительно сумеем проникнуть внутрь купола, ты получишь статус мастера и полное прощение всех грехов независимо от исхода суда.