Люди и чудовища
Шрифт:
Протянув руку, Арон коснулся гладкого камня, обводя высеченные в нем руны, составившие имя Тха-Оро, и следом — руны имени Каира Солнечного. Магия, вложенная в строительство этого обелиска, искажала восприятие реальности и действовала даже на магов. Действовала на подобных Рикарду Темных магов со слабым Даром — поправил себя Арон мысленно. Сам он, судя по тому, что ощущали пальцы, видел реальные руны — если только магия обелиска не искажала заодно и чувство осязания. Но тогда уровень силы людей, создавших обелиск, было страшно представить.
Северянин еще раз взглянул
— Господин Тонгил, а зачем вам Говорящий-с-духами? — в голосе Рикарда звучало искреннее любопытство.
— В Великой Степи скоро начнется сезон зимних бурь. От ядовитого снега я поставлю щиты, это не проблема, но с местными духами должен разговаривать шаман — пусть он и не зовет себя шаманом.
— Духи опасны даже для вас? Вы же… Вы же сильнейший маг Империи!
Арон хмыкнул.
— Маги управляют только тем, что принадлежит этому миру, парень. Даже некроманты не способны приказывать душам умерших, только их телам. Для потустороннего нужны шаманы. Или твой второй мастер говорил иначе?
— Нет, он вообще об этом ничего не говорил, — Рикард помрачнел, как делал почти всегда, когда речь заходила о некроманте, от которого мальчишка сбежал…
На полпути к стойбищу магов встретила та самая женщина, которая предлагала убить кого-нибудь из отряда, чтобы Есиро вернулся побыстрее. И если тогда выражение ее лица было безмятежным, то сейчас она казалась встревоженной.
— У Есиро опять его время. Господин Тонгил, прошу, не гневайтесь на моего сына!
— Его время? — переспросил Арон.
— Время, когда он ведет странные речи и совершает странные поступки. В такое время он не в себе.
Есиро сидел на высоком, в два человеческих роста, валуне, и бросал оттуда перья. Белые, рыжие, черные — они, кружась, слетали вниз и уже успели в один слой покрыть землю вокруг камня.
Арон остановился в нескольких шагах от валуна, разглядывая Говорящего-с-духами. На первый взгляд — молод, кожа гладкая, почти без морщин. Резкие черты лица, хищный нос, тонкие бескровные губы. Волосы черные, без седины. Впрочем, судить о силе шамана по его возрасту было занятием неблагодарным. Шаманы не маги, с возрастом рос лишь их опыт, не сила.
— Кто ты? — спросил Говорящий-с-духами, не отрываясь от своего занятия. Перья от ощипываемой им тушки тетерева продолжали падать вниз.
— Мое имя Арон Тонгил, — ровным тоном ответил маг. Есиро должны были сказать, кто именно спрашивал о нем. Но если шаман Вольных зачем-то хотел услышать это от него самого…
— Что мне с твоего имени? — хмыкнул оборотень и повернул голову к Арону. — Любое имя — пустой набор звуков. Ну да ладно. Зачем я тебе понадобился?
Говорящий-с-духами не казался безумным. Разве что слегка смущала его манера обращаться на «ты», а в его голосе Арон не слышал уже привычного уважения. Но шаманы всегда не особо ладили с магами.
— Мне нужен проводник по Великой Степи.
— Проводник среди духов? — перебил его Есиро и расхохотался. — Тебе нужен проводник?
Это было многозначительно. Арон чуть склонил голову набок, ожидая продолжения.
Есиро сбросил ощипанного глухаря вниз и соскочил сам. Подошел к Арону, разглядывая его, потом недоверчиво покачал головой.
— Мертвец просит живого стать проводником среди других мертвецов. Не просто мертвец — дважды мертвец! Дважды мертвец, который искренне считает себя живым… Такие мне еще не встречались.
Дважды мертвец? Гибель тела Арона в его родном мире, и недавняя смерть здесь — да, пожалуй, его можно было так называть. И Есиро определил это с первого взгляда, без ритуалов, без призывов. Шамана такой силы духи Степи должны были послушать.
— Ты прав, я уникален, — согласился Арон. — Ну так как? Отправишься со мной в Степь?
— Я тебе там не нужен, — отмахнулся Есиро, отворачиваясь и явно собираясь уходить. Но на третьем шаге остановился, обернулся:
— Как ты умудрился дважды умереть за один год? И как уговорил Серую Госпожу тебя отпустить?
В голосе Говорящего-с-духами прозвучало почти детское любопытство.
— Это все, что ты видишь во мне? Только две смерти?
Есиро нахмурился. Потом впился взглядом в Арона, лицо шамана скривилось в болезненной гримасе. Морщины прорезали его лоб и легли вдоль рта, прежде гладкая кожа стала похожа на старый пергамент, а волосы, черные мгновение назад, подернулись сединой. Шаман сделал шаг к Арону, второй, третий. И с каждым шагом все сильнее горбилась его спина, все глубже становились морщины.
— Ты не просто мертвец, — сказал Исиро глухим старческим голосом и закашлялся. — Ты несешь в себе Изнанку.
Арону стоило усилий сохранить внешнюю невозмутимость.
— Что-то еще?
Есиро продолжал вглядываться, но больше ничего не говорил. Потом потряс головой, и морщины на лице разгладились, волосы потемнели, а спина распрямилась.
— Я не нужен тебе в Степи, — сказал он, — но я поеду.
Часть 3 Глава 5
Альмар думал, что в племени тууров к нему будут относится также, как в доме оборотня-оружейника: со спокойной, иногда равнодушной, доброжелательностью. Вместо того он оказался диковинкой. Местные не понимали, зачем чужак-имперец забрел в их степи. Почему господин Митрил — Мэа-таэль, так называли полуэльфа — заботится о нем.
Господина Митрила знали здесь хорошо. Альмар видел опасливые взгляды, какими местные провожали полукровку, слышал приглушенные шепотки, правда, разобрать мог лишь отдельные слова и обрывки фраз: «…остроухие…», «…та самая Темира…», «…три сотни убитых…», «…шаман сказал…», «Темные…».
Язык тууров мальчик знал — не в совершенстве, но достаточно для самого простого общения. Отцу… то есть тару Мэлгону… пришлось немало путешествовать в молодости, и из того он вынес уверенность: знание языков других народов важно. Может спасти жизнь. И Альмар с самого раннего детства эти языки учил…