Люди на болоте. Дыхание грозы
Шрифт:
Зять такой!..
Отец промолчал, думал о чем-то своем, затаенно, озабоченно. Уже
собравшись выходить, сказал мачехе:
– Ты масла сбей в воскресенье сколько можно. Может, от него толк
будет...
– Собью...
Разговор о том, как приобрести копейку, что надо сделать к свадьбе,
начался снова, когда сошлись обедать. Теперь у Чернушков, казалось, все
думали и говорили только о скорой свадьбе, которая принесла в хату столько
разных забот.
сколько нужно всего - жареного, вареного, мяса, сала, яичницы, коржей,
оладий.
– Чтоб нагнать самогонки, завод целый надо!
– Самогонка будет. Этого добра нагоню...
– Нагонишь! Гляди, чтоб милиционер не нагнал тебе! Как наскочит Шабета,
будет тебе самогон!
– Не наскочит!..
– Не дурак он - будет теперь возле твоей осети отираться!
– Он умный, и я не глупый. В такую глушь аппарат затащу, что сам
Митя-лесник, грец его, не найдет.
Митя-лесник - горький куреневский пьяница - знал все потаенные места
самогонщиков: где бы кто ни гнал, Митя находил и заявлялся глотнуть
первачка. "На сто верст чую, где самогонкой пахнет", - похвалялся лесник.
– Не говори "гоп", пока не перескочишь!
– сказала мачеха отцу. Потом
посоветовала: - Надо бутылки две городской. Если кто чужой, может,
прибьется.
– Выпьет и нашей! Теперь панов нет! А что самогонка - кто ее не гонит!
– Отец не дал мачехе возразить.
– Надо вот подумать, как молодую нашу
принарядить!
Он посмотрел на Ганну, которая при этих словах перестала вытирать стол.
– Чего тут думать? Оденем... Перед женихом стыдно не будет!
– Жених женихом, а чтоб и самим стыдно не было. И перед людьми... Чтоб
и одета и обута как полагается. Что купить, пошить, надо подумать.
– Юбку новую купить надо, поддевку пошить... Поддевку можно из того,
что в прошлый год выткала. Из своего можно...
И на юбку есть что взять. Не покупая...
– Юбку пусть из своего, а на кофту купить надо!
– горячо отозвалась
Ганна.
– Есть же кофта - красная, прямо загляденье!
– Так протерлась же на локте! Латаная! Сами же знаете!
– Кофту надо новую. Из фабричного.
– Ну, пускай! Надо так надо! Я что, я разве против?
Разве я не хочу, как лучше! Она ж тоже, можно сказать, мое дитя. Я
только, чтоб расходу меньше...
– Расход расходом, а кофту надо новую...
– Надо так надо! Можно и ботинки новые справить, и платок! Платок
обязательно купить надо! И не кое-какой, а кашемировый, с цветами!
– Платок надо. А черевики хороши и те, что от матери остались.
детям хватит, как родятся!
– Черевики хорошие, лучше и не надо.
– Ганна бросила взгляд на отца.
–
У Нохима недавно ситец видела белый...
Дешевый...
– Ну, так и купим его. И к Годле отнесем пошить!.. Вот только картошки
б продать да на ярмарку съездить. Чтоб коп-ейка была.
На этом спор о кофте и закончился.
2
Через день Чернушка отвез воз картошки за Припять, в Наровлю, а в
воскресенье стал собираться в Юровичи, на ярмарку.
Он встал еще до восхода позднего в эту пору солнца, запряг возле повети
коня, вынес одну за другой двух связанных овечек, привязал в задке телеги.
Когда подъехал к хате, жена с Ганной начали сносить и укладывать на телегу
все, что было подготовлено на продажу. Связки сушеных грибов, вьюнов,
тесно нанизанных на прутья, лубяную коробочку с сухой черникой, горшок с
маслом - все клали в сено, завертывали, готовили к дороге.
Чернушка вынес из погреба мешок картошки, пристроил его в телеге.
– Ну, можно и отправляться, - сказал отец и стал отвязывать вожжи.
Мачеха повернулась к Хведьке, хмуро следившему с крыльца за сборами, -
его не хотели брать, оставляли дома за сторожа и хозяина:
– Смотри же, чтоб из хаты никуда! И в хату никого чужого, - закройся и
не пускай! И - сохрани бог с угольками баловаться!
– Не б-буду!
– Хведька едва сдерживался, чтобы не заплакать.
– Узнаю - добра не жди1 Шкуру спущу!..
– Мать приказала напоследок: -
Иди в хату и закройся!
Хведька неохотно, разочарованно поплелся в сени...
Ехали втроем: сзади на рядне отец с мачехой, впереди, свесив ноги через
грядку, Ганна. Конь по деревне бежал рысцой, поскрипывал гужами, колеса
часто и мелко стучали по мерзлой земле. На улице было темно, только
кое-где тускло светились окна - от отблесков огня в печах. За деревней
охватил их со всех сторон мрак: темная дорога, темное поле; возле болота
черные полосы леса придвинулись вплотную, сжали с двух сторон и не
отпускали до самых Олешников.
Дождей еще не было, и по подсохшей за лето дороге, за незаконченной
греблей, перебрались без особого страха. На олешницком поле мрак
постепенно стал редеть, рассеиваться, а когда выбрались на большак,
покатили меж рядов оголенных высоких берез, неяркое и негорячее солнце
запламенело уже в дымном, словно туманном, небе
, - Базар, видно, будет неплохой...
– проговорил отец, видя, что