Люди в футлярах
Шрифт:
– Ты пацан или кто? – он прижал Егора к себе.
– Отвали от меня!
Один мальчик достал из кармана сигарету и зажёг её.
– Что я вам сделал!? – Егор отбивался рюкзаком.
– Хватит своими значками греметь, раздражает! – Бондарев со своими друзьями потушили пару сигарет об свитер, оставив чёткие отпечатки.
– Мальчики не плачут! – сказал Семён.
Егор копался в рюкзаке, достал пенал, а из него канцелярский нож. Он схватил руку Алёши и начал подносить ножик. Лёша отшатнулся.
– Прекратите сейчас же! – Соня побежала к ним.
– Может ты хоть на этот раз не будешь лезть, куда не надо? – Алёша весь покраснел.
– Если вы не отстанете, я постучусь в столовую прямо сейчас! – Соня указала на окно.
– И что, э? Что они мне сделают? Половником ударят? – Лёша усмехнулся.
Соня была в ярости. Она сняла один свой ботинок и бросила в компанию хулиганов.
– Э! ДУРА! – маленький Алёшка укрывался своими “друзьями” – Истеричка! Делать нечего!?
– Ты по-хорошему не понимаешь?
Друзья посмотрели на Алёшу, намекая, что хотят уйти. Он скривил гримасу:
– Ладно, пойдёмте, – он пнул яркий ботинок к Соне и развернулся.
Егор изредка пошмыгивал. Соня протянула руку.
– Я сам… – его лицо покраснело от ударов, очки треснули, а свитер спалён и истоптан, – С…спасибо.
– Тебе куда?
– В другую сторону.
– Ну ладно, я тогда пойду. Ты дойдёшь?
– Д-да, ещё раз спасибо.
Тучи сгущались, духота наполнила улицу. Начался дождь. На остановке стояло много людей. Соня села на лавочку и достала блокнот.
«Насколько нужно быть униженным, чтобы унижать? За то, что кто-то не похож на тебя. Как молодой разум может быть так сильно зомбирован стереотипами? На эти вопросы я не смогу ответить, но просто запишу их, на всякий случай. Сегодня был сложный день, я сижу на остановке. Странно, мне кажется, что месяц нужно судить по первым его дням. Сегодня 7 сентября, учебный год начался совсем недавно, но столько всего произошло. От августа меня отделяет всего неделя, но первые дни в школе словно октябрьские тучи – омрачили лето.»
Наконец подъехал автобус, набитый бабушками с огромными сумками и тележками. Соня быстро зашла внутрь и отдала деньги за проезд. В конце автобуса осталось одно свободное место, она тут же побежала к нему, но по закону подлости на него уже успела усесться бабуля. Женщина впилась в Соню взглядом.
– У меня видишь, сумка какая тяжёлая! – сказала она.
– А у меня рюкзак тяжёлый.
– Пф, рюкзак у неё! Хилые какая молодёжь нынче.
Соня промолчала, хотя на языке так и крутилась обжигающим комом фраза: “Какие старики хилые стали”. Ещё три остановки, и она выходит.
Маленькие, трёхэтажные дома с облупленной жёлтой шпаклёвкой, утопающие в листве кустарников, впадающие в землю и окутанные старым печальным духом, готовятся к снесению уже двадцать лет, если не больше. В подъезд порой неприятно заходить, кривые лестницы,
Дойдя до второго этажа, Даша дважды повернула ключ: это значило, что дома нет никого. Однако, зайдя в квартиру, она заметила своего младшего брата. Их разница в возрасте составляла всего год. Он по традиции сидел на кухне.
– Кайфоломщик! Ты специально так дверь закрыл?
– Извини.
– Я сейчас ухожу.
– Поешь хотя бы.
– Неохота разогревать.
– Давай я разогрею.
– Что тебе нужно? – улыбнулась Даша.
– Да ничего мне не нужно! Ты придёшь к вечеру, голодная.
– Подозрительно всё это, знаешь… – Даша сняла свою рыбацкую куртку и накинула жёлтый плащ.
В мини-трёшке было очень холодно. Микроскопическую кухню согревали огонь газовой плиты и кипящий чайник. В комнате еле помещались два человека. Капли дождя просачивались через деревянные оконные рамы.
В квартире совсем не было ремонта, она состояла из кусочков жизни прошлых жителей. Иконы заменяли обои.
– Ммм, кстати, – начал Никита, – Я открыл почтовый ящик, там лежала твоя посылка, на стол положил.
Даша быстро доела куриный суп и побежала в комнату. На столе действительно лежал маленький пакет. Правда, чтобы найти его, пришлось перевернуть всё, что валялось на столе: стопки тетрадей со стихами и песнями, пластинки с КиШом и Цоем, CD диски с Наутилус Помпилус, а ещё обрезки тканей, булавки и нитки, среди которых лежал сшитый брелока в виде куклы Каролины. Оказалось, что посылка лежала прямо перед носом. Даша достала ножницы и открыла пакетик. Ей пришёл новый медиатор. Она положила его в карман плаща, взяла гитару с кровати и вышла из дома.
– Я пришла! – эхом по просторному холлу разошёлся голос Сони.
Дома было тихо. Соня повесила свою розовую пушистую куртку, намокшую от дождя, сняла обувь и надела тапочки. Какая переменчивая погода в начале сентября! Паркет чуть промёрз. Послышались шаги.
– Привет! – мама спускалась со второго этажа.
Она развязывала свой льняной фартук перепачканными в масляной краске руками. Каштановые волосы она собрала в пучок.
– Привет, у нас сегодня такое было!
– Иди скорее переодевайся и расскажешь всё за обедом. Я с самого утра в мастерской, голова кружится, надо бы мне тоже поесть.
Соня побежала в свою комнату на третий этаж. Школьную одежду она повесила в гардеробную комнату, домашняя лежала на кровати. Настенные часы показывали половину второго.
– “Ещё два с лишним часа…”
Соня выложила учебники на свой белый рабочий стол и пошла в ванную, помыть руки.
– А папа в кабинете? – крикнула она, чтобы мама услышала.
– Он в командировке, завтра прилетит первым рейсом домой!