Люди золота
Шрифт:
Его волосы на голове и бакенбардах были того белокурого цвета, который исключительно принадлежит сынам Альбиона. Цвет лица был бледный. Голос отличался замечательной нежностью.
Выражения дружбы и уважения, встретившие лорда Фельбруга, припомнились Роберту, и он начал убеждаться в своей ошибке.
Лорд Фельбруг был снова окружен уже известными нам личностями. Разговор в этой группе был чрезвычайно оживлен. Казалось, что разговаривавшие пришли к какому-то важному решению. Редж говорил очень много. Шум голосов гостей не позволял
Вдруг Роберт почувствовал, что кто-то положил ему на плечо руку.
Дружеский голос сказал ему:
— Здравствуйте, де-Керваль, я вас давно не видел. Как здоровье вашей матушки и вашей прелестной сестры?
Роберт повернулся и с жаром пожал протянутую ему руку.
— Сто раз благодарю вас, дорогой мистер Вульд, — отвечал Роберт. — Мать и сестра в добром здоровьи, и, скорее, надо заниматься вашим здоровьем.
— О! — отвечал мистер Вульд, качая головою. — Я все болен и чувствую, что не выздоровлю.
В самом деле, на благородном лице мистера Вульда видны были следы продолжительной и тяжелой болезни.
— Не надо терять надежды, — заметил Роберт, — ни отчаиваться до такой степени. Кто ваш доктор?
— Лучший в Нью-Йорке, доктор Марбен.
— А! — сказал Роберт.
— Кроме того, у меня есть преданный мне слуга, который ухаживает за мною. Но что поможет медицина и весь уход, когда болен ум.
— Против моральных болезней есть средства! — вскричал Роберт.
— Да, время! забвение!.. Но я не могу забыть вот уже три года… Несчастная! — прошептал мистер Вульд, закрывая глаза рукой. — Не будемте говорить обо мне!
Через несколько секунд, желая переменить предмет разговора и в то же время спросить о лорде Фельбруге у Вульда, к которому Роберт чувствовал глубокую симпатию:
— Вы, вероятно, знаете лорда Фельбруга, — спросил он.
— Очень мало, — отвечал Вульд, — и я очень сожалею об этом, так как его репутация как человека благородного всем известна. Я считаю его вполне джентельменом.
Перед этим мнением, выраженным таким человеком. Роберт должен был преклониться. На этот раз он считал своим долгом оттолкнуть оскорбительное сомнение, которое так сильно подействовало на его ум.
— А! Мой дорогой клиент, я в восторге, что вы могли прийти! Развлечения для вас необходимы. Я вам постоянно повторяю это. Только развлечения могут спасти вас, — сказал доктор Марбен, подходя к мистеру Вульду и пожимая ему руку, как умеют это делать только ученики эскулапа, точно пользуясь случаем, чтобы пощупать вам пульс.
— Вы говорите, что развлечение спасет меня, — отвечал с улыбкой Вульд, — но вы забываете…
— Нет, нет, я говорю серьезно. Кстати, видели вы лорда Фельбруга?
— Конечно, мы даже несколько минут разговаривали с ним, и я только что сейчас хвалил лорда моему юному другу де-Кервалю.
— Отлично! отлично! — сказал доктор,
Этот взгляд, казалось, говорил: «Я знаю, что вы предполагаете, молодой безумец! Но не правда ли, вы теперь убедились, что ошиблись?»
После этого Марбен оставил Вульда и Роберта и вернулся назад к лорду Фельбругу. Он сказал ему шепотом несколько слов. Казалось, что лорд Фельбруг имел большое влияние на окружающих.
Выслушав доктора Марбена, он подумал немного, потом сказал:
— Вы видите, господа, что минута была выбрана отлично. Если бы мы потеряли этот случай, то он, может быть, никогда бы больше не представился. Этот молодой человек не должен покидать здешнего дома, пока не рассеются все его подозрения. Марбен уверяет, что он уже раскаивается в своей ошибке… Я сейчас убеждусь в этом.
Сказав это, он оставил своих собеседников и, выйдя на средину комнаты, сказал громко:
— Господа, я очень счастлив, что для моего возвращения в Нью-Йорк могу сообщить новость, которая доставит большое удовольствие многим из гостей нашего друга Джона Реджа. Компания «Ада-Дельсон», которой многие из вас акционерами, открыла на востоке обширные рудники петроля.
— Ура! ура! — закричали акционеры.
— И что делает их разработку очень выгодной, — продолжал лорд, глядя равнодушно на де-Керваля, — это то, что они расположены всего в нескольких милях от станции Вестфильда.
Акционеры снова пришли в восторг. Но Роберт слушал. При этом сходстве имен новые подозрения возродились в его голове. Забыв мнение Вульда, забыв все, он подошел к Фельбругу и сказал так, чтобы быть слышанным им одним:
— Рудники Вестфильда очень близки от хижины Вильки, не правда ли, милорд?
— Что вы хотите сказать, сударь? — отвечал лорд Фельбруг, с таким удивленным видом и с такой утонченной вежливостью, что Роберт, сконфуженный и смущенный, не нашелся ничего ответить.
— Я хочу сказать… — заговорил он наконец, потом вдруг прервал сам себя: — Это невозможно!.. невозможно!.. — вскричал он, убегай.
— Этот молодой француз не совсем в своем уме, — сказал серьезно лорд Фельбруг, обращаясь к свидетелям этой сцены.
— При надобности он и совсем сойдет с ума! — прошептал сквозь зубы доктор Марбен.
X.
Bar-room
В Америке пьют много.
Напрасно сосед Нью-Йорка, маленький штат Мэн, издавал законы против пьянства, опережая в этом отношении Францию. Напрасно грозил он штрафом и тюрьмою пьянице и кабатчику. Янки платили штраф, сидели в тюрьме, но не переставали пить. Не следует ли искать причину этого в сухости климата Америки?
Для удовлетворения этой необходимой потребности там возникло множество так называемых bar-room, нечто вроде лавочек наших виноторговцев, где среди бутылок и бутылей различного вида лежали куски холодного мяса. За напитки платят, а закуска дается даром.