Люси в небесах

Тун Пейдж

— Я предупреждал.

— Это самый дурацкий?

— Из приколов про слонов? — Я киваю. — Черт, нет, есть и похуже.

— Ну-ка.

— Хорошо, но это точно последний, потому что остальные действительно тупые. В чем сходство между сливой и слоном? — Пауза. — Они оба фиолетовые. Кроме слона.

Я смеюсь, затем фыркаю, и Нейтан улыбается в ответ, а чуть погодя осведомляется:

— Итак, хочешь услышать действительно классный анекдот?

— А ты уверен, что он точно смешной?

—

Да.

— Ну, раз так, думаю, я должна его послушать.

— Отлично. Приготовься, — грозится он. — Полицейские останавливают мужика за то, что он ведет фургон, полный пингвинов. Хоть мужик и спорит, доказывая, что все пингвины его друзья, коп приказывает ему отвезти их в зоопарк. На следующий день тот же офицер останавливает того же мужика в том же фургоне и с теми же пингвинами, но все пингвины на этот раз в солнечных очках. «Я же вроде приказал вам отвезти этих пингвинов в зоопарк», — говорит полицейский. «Я и отвез, — отвечает мужик, — а сегодня мы едем на пляж».

— Над чем смеетесь? — в дверях салона появляются Молли и Эми.

— О, просто рассказываем дурацкие анекдоты, — хихикаю я.

Сэм возвращается, опуская мобильник в карман.

— Бен и Адам слегка задерживаются.

Нейтан бросает взгляд на часы.

— Прекрасно. Свободный часок у нас есть. По пивку на пристани?

— Хорошая идея, — соглашается Сэм.

— Когда приедем туда, Эми собирается заглянуть к маме, — сообщает мне Молли. — Она встретит нас через час в «Оушн Рум».

Я забываю спросить Сэма про японские подлодки в гавани.

Когда наше судно заворачивает за угол, взору открывается Сиднейский оперный театр. Вокруг десятки парусных лодок, и все движутся в одном направлении. Паром гудит, когда небольшая группа оказывается в опасной близости. Одна лодка подрезает нас, и трое подростков на борту смеются. Молли нежно поглаживает Сэма по пояснице, а он переводит взгляд с суденышка на Оперный театр. Я украдкой посматриваю на Нейтана, но по его лицу ничего понять невозможно.

Слева Форт-Денисон — старая исправительная колония, где раньше содержались заключенные, я точно помню, что проходила подобное в средней школе. Уверена, об этом знает даже Нейтан. Но спрашивать я не собираюсь.

— А вон там — Ботанический сад, — показывает Молли, слегка подталкивая меня локтем. — Смотри, Сэм, там торжественная церемония. — На лужайке мы видим белый шатер. — Вот здесь состоится и наша, — объявляет подруга, поворачиваясь ко мне.

— Это будет потрясающе! — восторженно восклицаю я.

— И не говори, — сияет Молли.

Проплываем мимо Оперного театра и отчетливо различаем оба сооружения. Фактически театр состоит из трех отдельных зданий: маленькая пристройка находится с другой стороны. Многие считают сиднейскую

Оперу одним большим строением, но это не так.

Поднимаю глаза и в небе над городом замечаю белый реактивный лайнер. Мелькает мысль: «Вот где я буду на следующей неделе», и на душе становится грустно, пока самолет набирает высоту в безоблачной синеве.

Паром причаливает к Серкьюлар-Ки, и мы, следуя в потоке пассажиров, спускаемся на берег.

— Давай, увидимся, — обращается Эми к Молли.

— Хорошо, дорогая. — Она быстро обнимает Эми, прежде чем та поспешно убегает, через плечо крикнув всем остальным: «Пока!».

— Что это с ней? — недоумевает Сэм.

— Как обычно, — язвительно улыбается Молли. — Парни!

Она смотрит на Нейтана. Тот только пожимает плечами.

Снова оказавшись на воздухе под теплыми лучами солнца, Молли бросает взгляд на часы и поворачивается к ребятам.

— Мы тоже рановато. Не хотите пропустить по стаканчику для начала все вместе?

— Не знаю, можно ли так, а, Нейтан? — поддразнивает Сэм. — Пить с будущей женой в свой последний законный свободный вечер и отпугивать всех незамужних девчонок?

Невеста отвешивает ему легкий пинок, и он смеется, притягивая ее в объятия. Так мило видеть, как прекрасно они сейчас ладят в сравнении с годами нашей юности, когда шутливые замечания вроде этого могли повлечь за собой серьезную обиду. Интересно, так ли мило это выглядело бы для меня, не будь рядом Нейтана. Чувствовала бы я себя немного брошенной или даже обиженной? По идее, не должна бы, зная, что в Лондоне у меня есть парень. Но в данный момент это, вероятно, не самая утешительная мысль?

— Просто зайдем в «Опера-бар» или еще куда-нибудь? — предлагает Сэм.

Заведения уже переполнены. Вечерок выдался теплым.

— А что вон там? — спрашиваю я, глядя на окно первого этажа. За стеклом, сделанным словно из толстой монолитной глыбы льда, ходят люди в больших пуховиках с капюшонами.

— «Минус пять», — говорит Сэм. — Это ледяной бар. В буквальном смысле. Все изо льда.

— Может, туда? — радостно обращаюсь я к остальным.

— Экая ты туристка, — подтрунивает Сэм.

— Ну да, и?

— Ой, идемте, — подгоняет Молли. — Это, по крайней мере, запомнится.

Пробираемся сквозь толпу в баре на нижнем этаже и поднимаемся по лестнице. Полчаса стоят тридцать австралийских долларов — около двенадцати фунтов, — и за это получаешь один коктейль. Или добавляешь еще десятку и берешь два.

— Тридцать баксов! — фыркает Нейтан. — Что за обдираловка.

— Не хочешь заходить? — с гаснущим энтузиазмом тяну я.

— Ой, ну прекратите, на что еще тратить деньги? — смеется Молли.