Люси. Истоки рода человеческого
Шрифт:
Я со всем энтузиазмом, на который был способен, рассказывал о Хадаре на конференции, посвященной открытиям вокруг озера Рудольф. Среди присутствовавших было много крупнейших знатоков плио-плейстоцена, ученых с мировым именем. Я надеялся заинтересовать кое-кого из них и уговорить работать со мной. Однако сделать это было не так просто, потому что все они были очень заняты. Они вежливо слушали мои красноречивые рассказы об отложениях, изобилующих первосортными окаменелостями, и обещания непременно найти гоминид. Они слушали меня по той причине, что я был из команды Хоуэлла, проработал с ним три года в поле и приобрел хорошую репутацию.
Но я ни разу в жизни не руководил экспедицией. Где гарантия, что я на это способен? Что за
Мне позарез нужна была помощь пяти-шести специалистов в нескольких различных областях. Но на конференции в Найроби моим единственным козырем была собственная уверенность в успехе.
Я должен был склонить этих людей на свою сторону, любым способом убедить их. Я пообещал прислать кости антилоп, чтобы они смогли удостовериться в точности датировок. Я объяснял, что отложения в Хадаре сопоставимы по времени с нижними горизонтами Омо, но сохранность ископаемых остатков гораздо лучше; с их помощью можно будет заполнить многие пробелы на этом отрезке эволюционной истории. Я убеждал Алана Джентри из Британского музея — это общепризнанный авторитет по антилопам. Я должен был заинтересовать его. Я рассказывал Джону Харрису о жирафах, а Бэзилу Куку — о свиньях. Поговорить пришлось немало.
Уезжая из Хадара, я увозил с собой массу благих пожеланий, но очень немного твердых обещаний.
Глава 7
Первый полевой сезон в Хадаре: коленный сустав
Дон сидел на корточках под палящим солнцем, складывая вместе две кости, и вдруг его осенило — это не обезьяна, это человеческое существо.
Аддис-Абеба, хотя это и столица Эфиопии, мало похожа на национальный центр и по внешнему виду представляет собой смесь караван-сарая и быстро растущего города. Правда, ее дворцы и деловые кварталы с расположенными там министерствами и ведомствами великолепны, но торговые районы ветхи и убоги. Большая часть города несет на себе отпечаток африканской деревни, непомерно расползшейся в разные стороны. При императоре Хайле Селассие вся бюрократическая машина находилась в его полном подчинении. Чтобы добиться какого-нибудь решения, иностранцу нужно было лично пройти по всем инстанциям.
Морис Тайеб прекрасно знал об этом. Когда мы с Доулом и Греем осенью 1973 года появились в Аддис-Абебе, мой французский компаньон уже бегал от чиновника к чиновнику, добывая нужные бумаги: разрешение на лендроверы, на въезд в район Афара, на вывоз окаменелостей. Каждый документ должен был быть скреплен печатью определенного должностного лица, а иногда и нескольких лиц. Я присоединился к Тайебу и уныло плелся вслед за ним по ступеням бюрократической лестницы.
Сколько чашек кофе выпили мы в ходе бесконечных переговоров! Эфиопы — необычайно сердечные и гостеприимные люди, но они не всегда настроены на ту же волну, что и вы. Поэтому, чтобы добиться своего, нам понадобилось немало упорства и терпения.
Через неделю я многое узнал об эфиопских порядках, выяснил, к кому именно и в
Мы разбили лагерь на некрутом обрыве над рекой Аваш. Здесь было не так жарко, как в безветренных овражках и душных ущельях, где мы искали окаменелости. Кроме того, в реке можно было купаться и брать из нее воду, которую после фильтрации мы использовали для питья и приготовления пищи. Но если в далеких горных районах шли дожди, мы всегда узнавали об этом: уровень воды поднимался, она становилась буро-коричневой и непригодной для бытовых нужд. Том Грей рассказывает:
«Я не очень-то люблю купаться, но однажды я залез в спальный мешок и почувствовал, что мне просто необходимо помыться. Я пошел к реке и засунул в нее ногу. Вытащив ее на берег, я увидел, что она сделалась темно-коричневой. Ну нет, решил я, лучше обождать недельку».
Поначалу некоторые из членов экспедиции вообще не купались из-за обилия крокодилов в реке. Правда, здесь эти животные были меньше своих собратьев, пожиравших людей в Кении и Уганде. К тому же работавшие у нас афары то и дело ныряли в реку, и крокодилы их не трогали. Спустя пару недель почти все сотрудники экспедиции стали купаться в реке. К счастью, из-за быстрого течения нам не угрожала опасность заразиться шистосоматозом. Это изнурительная болезнь поражает тысячи людей, купающихся в стоячих водоемах, таких, например, как озеро Виктория.
Организация лагеря была простой и удобной. Он состоял из широкого тента, под которым мы обедали и обрабатывали геологический и палеонтологический материал. Там же находились противомоскитные сетки для спанья. Тент защищал от солнца, а пространство под ним продувалось ветром. Здесь стояли длинные столы. В послеобеденные часы, когда мы не могли из-за жары заниматься поисками на местности, мы разбирали, классифицировали, очищали и шифровали находки, а также делали необходимые описания. По вечерам света наших бутановых ламп было явно недостаточно для такой деликатной работы.
Когда с устройством лагеря было покончено, настал черед научных изысканий. Тайеб вплотную приступил к интерпретации геологии Хадара. Это была непростая задача. В отличие от отложений Омо горизонты Хадара более ровные. Здесь было мало сбросов, и поэтому глубинные слои редко выходят на поверхность. Вместо этого они обнажаются на склонах оврагов вследствие эрозии. Одни овраги мелкие и прорезают лишь верхние слои, другие опускаются до самых нижних отложений. Некоторые участки почти плоские, иногда в них встречается материал, отложившийся гораздо позднее на месте более ранних пород, смытых водой. Это затемняет первоначальную стратиграфию. На других участках слои не нарушены, не содержат посторонних примесей, и их так же легко дифференцировать, как коржи в слоеном пироге. Все вместе превращает Хадар в запутанный клубок эродированных отложений различной глубины залегания и различного стратиграфического профиля. Тайеб должен был интерпретировать эти различия и составить для всего района единую схему расположения слоев снизу доверху — так называемую стратиграфическую колонку.