M&D
Шрифт:
Заканчивалось письмо словами:
«Я очень дорожу нашей дружбой, и рассчитываю на взаимность».
Перечитав письмо, исправила ошибки, что-то добавила, что-то убрала.
– Очень много надрыва, прямо истерика какая-то! – сказала она, перечитывая в десятый раз. – Надо убрать переживания, а то он подумает, что я шизофреничка. А я ведь нормальная, уравновешенная девушка. Просто была любовь, она прошла, и вот я пишу, как всё происходило.
Он вносила исправления, читала и перечитывала, вновь правила. Так прошёл ещё час. Получился текст, сильно
Имоджин вышла на кухню, закурила – впервые за неделю. Почувствовав лёгкое головокружение, открыла шкаф, вынула оттуда бутылку токайского, налила стакан, и выпила жадными глотками.
«Так делал sweetheart, после того, как… У него всегда после ЭТОГО жажда. Он может пить, пить, пить… Потом снова любить, любить, любить…»
Подумав вновь об этом, она вернулась в комнату, села за компьютер, уничтожила созданный файл, открыла почтовую программу, и написала сообщение:
«Я приеду к тебе в Милан. Буду признательна, если darling сообщит точную дату своего прибытия уже сегодня – мне нужно скорректировать мои планы. Целую, в нетерпеливом ожидании нашей встречи. Имоджин».
Не проверяя и не перечитывая, она уверенно кликнула «Отправить». Убедившись, что сообщение успешно отправлено, выключила компьютер, и легла спать.
Глава 33
Окунув чайный пакетик в кружку с кипятком, Мариам тут же потянула за веревочку и протянула Андрею:
– Держи.
Он недовольно поморщился:
– Ты же знаешь, я терпеть не могу эти помои.
Мариам со злостью швырнула пакетик в мусорное ведро.
– Достал меня, зануда!
– Не могу хлебать это дерьмо.
И он, раскрыв пачку, взял пригоршню заварки, высыпал в чайник, и залил кипятком.
– Переводишь зря продукты, – сказала она.
– Не заглядывай мне в рот.
Они молча позавтракали, время от времени одаривая друг друга недовольными взглядами.
– Ты придумываешь себе разные дела, чтобы реже бывать дома, – сказала она, убирая со стола. – Тебе дом говном намазан.
Андрей терпеливо принялся доказывать обратное:
– … вовсе не тем, что ты сказала.
– Мы могли бы спокойно жить на те деньги, что ты зарабатываешь в «Эльсиноре», – перебила она его. – Зачем тебе Штейн, зачем Совинком?
– Как же «зачем Штейн»? Ты мне чай выдаёшь по одной чаинке в неделю, как же мне не искать халтурку?!
– Завёл себе эту шалаву, Олесю, вот и катись к ней! Пускай она тебе чай вёдрами заваривает! Со своими блудливыми глазенками и блядской улыбочкой.
Эти особенности она верно подметила. Находясь рядом с Олесей, чувствовалось, что попадаешь в эпицентр эстрогенной бури. Она отличалась легкомыслием, была снисходительна по части морали, и Андрею было хорошо известно, что её ротик способен
– Осспади, как с тобой тяжело. Олеся, улыбочки, чай ведрами – не понимаю, о чём, вообще, речь. Не надо сваливать всё в одно ведро. Я же объяснял на понятном языке, что взяли её из экономии – она всё делает… причем за сущие копейки. И вообще… это Штейн её нанял. А я ведь…
Тут он горестно вздохнул.
– … не могу ему перечить.
Она присела к нему на колени.
– Вот козлище, а ещё женатый! Так это он её нанял?
– Да! – уверенно ответил Андрей, развязывая пояс её халата. – Педофил проклятый. Средоточие пороков. Ты знаешь, сколько лет его жене?
– Сколько?
– Примерно одного возраста с его дочерью.
– Вот это да! – оживилась Мариам. – Ты мне ничего не рассказывал.
Андрей сделал вид, что обиделся:
– Говорил, ты просто не помнишь. Тебе наплевать на то, что я тебе рассказываю.
Она возмутилась:
– На минуточку, ты со мной вообще в последнее время не разговариваешь, брехун!
И добавила заинтересованно:
– Так что там с его женой? А где его бывшая?
– Как где? Преподаёт психиатрию, ты чего, забыла?
Мариам непроизвольно приподнялась, затем опустилась, халат при этом раскрылся, обнажив бёдра.
– Это… правда его бывшая жена? – спросила она удивлённо.
Андрей рассказал некоторые подробности личной жизни компаньона – развёлся, женился на молодой, на дочь выдаёт гроши, обставляя это так, будто делает большое дело. «Плати, не плати, всё равно не оценят», – говорит он. В новой семье ведёт себя, как маленький фюрер. Жена его боготворит, что называется, ноги моет, воду пьёт. Что с неё взять, деревенская лошица. Та, психическая, им помыкала.
– И правильно делала! – поддержала Мариам коллегу (она выбрала себе эту профессию). – Вот он, недоразвитый, наконец получил признание, нашёл дурнее себя!
И она объяснила этот феномен в психиатрических терминах, выдав психологический портрет личности, и выставив окончательный диагноз. Андрей с удовольствием поддержал тему – с какого-то момента его мысли повернулись в сторону, враждебную Штейну. Да, два компаньона двигаются пока в одном направлении, но неизбежно им разойтись – Андрей не умел прощать, а за выходки, подобные тем, что произошли в кардиоцентре, следовало бы хорошенько отомстить.
Взяв полотенце, Мариам потянулась через плечо Андрея, и вытерла пятнышко на стене.
– Почему ты не хочешь сделать тут ремонт? Везде сделали, а тут нет. Я, между прочим, на кухне полжизни своей убиваю. Хочу, чтобы к тому времени, как… ну, ты понял… в общем, чтоб ремонт был сделан!
И принялась высказывать свои пожелания – какая плитка, какой линолеум, обои, шторы, газовая плита…
– Обожди, не так быстро, давай по порядку, – сказал он. – Хорошо, что вы с мамой наконец определились. Но если на стене плитка, то и на полу должна быть минимум плитка, а не линолеум. А по мне, так мрамор, или камень какой-нибудь.