Мадам Змея (Трилогия о Екатерине Медичи - 1)

Холт Виктория

Франциск улыбнулся, глядя на мрачное лицо сына, и дружески хлопнул Генриха по плечу. Будем друзьями, говорил этим Франциск. В конце концов ты - мой сын.

Блестящие прищуренные глаза короля стали задумчивыми. Он гордился своим гордым, сильным сыном.

Но Генрих отвернулся от отца, мысленно перенесся в свое детство, вспомнил мрачную испанскую тюрьму.

Франциск легко забывал все неприятное, так уж он был устроен, но Генрих всегда помнил своих друзей... и своих врагов. Он отверг любовь отца, которую тот предлагал ему. Генрих мог любить только одного человека.

На

следующий день он с гордостью и вызовом принял участие в турнире под черным и белым цветами Дианы де Пуатье.

ЖЕНА КАТРИН

Весь двор смеялся над любовью Генриха к Диане. Он, имея юную жену, свою ровесницу, бежал из ее постели к женщине, которая была старше его на двадцать лет. Это напоминало новеллу Боккаччо или сюжет из "Гептамерона" королевы Наваррской.

Когда Катрин услышала об этом, она испытала такое потрясение, что ей захотелось запереться в своих покоях. Ее охватила ярость. Какое унижение! Весь двор потешается над Генрихом, его любовницей и несчастной заброшенной женой!

Посмотрев в зеркало, она с трудом узнала себя. Ее лицо обрело восковой оттенок; ярким пятном выделялась лишь кровь на закушенной губе. Глаза девушки были полны ненависти. Она повзрослела.

Она принялась ходить по комнате, бормоча проклятья в адрес Генриха и Дианы. Она мысленно умоляла короля отправить ее назад в Италию. "Ваше Величество, я не в силах переносить это унижение".

Она громко засмеялась над своей глупостью, потом упала на кровать и заплакала.

Все дело в унижении, сказала себе Катрин.

Она повторяла это с упорством, которое встревожило ее.

Других причин для переживаний нет, уверяла она себя.

Почему она должна страдать? Многие королевы до нее терпели подобное унижение. Почему она должна мучиться?

Причина в том, что Диана намного старше ее. Это делает ситуацию унизительной.

Затем в душе Катрин прозвучал дразнящий голос. Какое тебе дело до всего этого? У тебя нет детей. Возможно, теперь их и не будет. Состоится развод, тебя отправят в Рим. Ипполито по-прежнему в Риме.

Ипполито - кардинал.

Но дразнящий голос не умолкал. Подумай, Катрин. Тебя ждет счастье. Воссоединение с красивым Ипполито.

Я не буду об этом думать. Это дурно.

Она снова принялась расхаживать по комнате, подошла к зеркалу. Она смеялась; она плакала.

Мужайся, говорили ее губы. Ты должна жить среди этих придворных, улыбаться Диане, никогда не выдавать жестом или взглядом свою ненависть к ней, желание вонзить кинжал в ее сердце, капнуть яду в ее бокал.

Она не узнавала печальное и злое лицо, которое видела в зеркале. Эти глупцы считали ее холодной. Она... холодная! В ней бушевала ярость, она сходила с ума от ревности.

Она боялась посмотреть в глаза правде.

– Люблю ли я Ипполито?
– спросила Катрин свое отражение.
– Какие чувства питала к нему? Это было детским увлечением без страсти и ревности. Сейчас эти эмоции сжигали ее душу. Нет, она любит не Ипполито.

Внезапно она громко рассмеялась.

– Я способна убить ее, - пробормотала Катрин.
– Она отняла его у меня.

Сколько женщин произносили эти слова?
– подумала

она. Глядя на свои сверкающие итальянские глаза, Катрин ответила себе: "Многие. Но мало кто верил в то, что говорил. Я люблю Генриха. Он - мой. Я не просила выдавать меня замуж за него. Меня принудили к этому. И теперь я люблю его. Многие женщины ревновали, говорили: "Я готова убить ее". Но эти слова были пустым звуком. Я - другой человек. Я действительно могла бы убить ее".

Губы Катрин мрачно искривились. "Если бы только она умерла, прошептала она в зеркало, запотевшее от ее дыхания, - я бы добилась того, чтобы он стал полностью моим. Я бы любила его с такой страстью, о какой он и не мечтал. Во мне пылает огонь желания. Если бы она умерла, он был бы со мной. Мы должны завести детей... ради этой страны... его и моей".

Она стиснула руки и увидела в зеркале женщину с жаждой убийства в глазах и молитвой на устах.

Потребовалось несчастье, чтобы разбудить ее, вызвать к жизни подлинную Катрин. В этот момент она поняла себя лучше, чем когда-либо. Каким бледным и сдержанным было ее лицо! Только в сверкающих глазах таилась жажда убийства. Людям они должны казаться кроткими, бесстрастными. Улыбающаяся маска будет скрывать истинную Катрин от мира.

Как легко принимать решения и как трудно выполнять их! Часто она уединялась, ссылаясь на головную боль, чтобы поплакать тайком. Люди говорили: "Бедная маленькая итальянка! Она очень слаба. Может быть, отсутствие детей связано не только с Дианой, но и с этим".

Однажды, услышав шутливую фразу о своем муже и Диане, она почувствовала, что не в силах терпеть это. Она добралась до своих покоев, отпустила служанок, сказав им, что хочет отдохнуть, легла на кровать и заплакала, как ребенок.

Что она могла сделать? Славные Космо и Лоренцо Руджери снабдили ее духами и косметикой. Она взяла у них любовное зелье.

Оно оказалось бессильным. Диана владела более сильными средствами. И когда Генрих пришел к жене, голос его зазвучал смущенно и виновато. "Мой отец настаивает на том, чтобы мы завели ребенка", - сказал он, словно его появление требовало объяснения.

Почему она любила его? Он не был остроумен и занимателен. Его постоянное присутствие в ее мыслях и снах было необъяснимым. Он был, конечно, учтив и ласков, стремился скрыть, что их близость ему неприятна правда, безуспешно. По всем законам человеческой природы Катрин должна была его ненавидеть.

Что могла предпринять юная и неискушенная в делах любви девушка, чтобы отнять его у опытной женщины? У Катрин не было подруг, которые могли дать ей совет. Что, если она поделится своими страданиями с королем во время верховой прогулки в составе Узкого Круга? Какое сочувствие он проявит! Какую доброту и сострадание! А потом, несомненно, расскажет историю, украсив ее деталями, своей фаворитке, мадам д'Этамп. Они позабавятся вдвоем за ее счет.

Никто не может позаботиться о Катрин, кроме нее самой. Она должна всегда помнить об этом. Поэтому ей следует скрывать свои горькие слезы; никто не должен знать, как страстно, с чувством собственности она любит этого застенчивого молодого человека - своего мужа.