Маг черного солнца
Шрифт:
В целом он мало отличался от уклада любой другой закрытой организации. Мне сразу не понравилось, что в ней, подтверждая мои догадки, чаще упоминался Протектор, а не Император в качестве последней инстанции. Но в целом, имея такое желание и взойдя на престол, Анатоль сможет довольно легко управлять этим балаганом.
Но были аспекты, которые мне не понравились.
Во-первых, полный отказ от своей личности, имени, должности и лица. С этого момента мне запрещалось показываться на глаза не-протекторам без формы и модулятора голоса, открыто общаться со старыми знакомыми, пользоваться привилегиями по праву рождения и вообще хоть как-то проявлять не только свою личность, но и даже намекать на пол и возраст. Предписывалось говорить о себе в мужском роде, имени не упоминать.
В
Во-вторых, я правильно сделала, что оговорила условия заранее и при свидетелях. Служба была пожизненной и не предусматривала владение имуществом и слугами — все это переходило в собственность организации. Я сухо рассмеялась. Старый ублюдок еще пытался меня убедить, что Протекторату не нужно чужое добро!
В этом пункте, учитывая незаконность незарегистрированных магов, сразу проглядывалась финансовая сторона вопроса. Рождается наследник древнего богатого рода, проходит тесты — и о, чудо, он обладает способностями. Вступает в ряды, отписывает все, что имеет, организации и служит до самой смерти, пока Тероний пользуется полученными финансами и недвижимостью по своему разумению.
Ну и, конечно, в Уставе были целые страницы, описывающие кары и наказания. Особенно выделялось среди караемых грехов разглашение тайн организации, технологических и магических достижений, неповиновение приказам и нарушение субординации.
В целом я не опасалась проблем на данном поприще — стоит только вспомнить закалку Академии, и мои навыки подчиненного более чем воскреснут. Но вся беда в том, что я не желала бездумно исполнять приказы. На самом деле, моя выгода в этой истории проста и ясна. Но, в противовес словам Терония, я могла заметить аспекты, вызывающие разногласия с моей совестью. Или гордыней.
Обдумывая свои действия, некоторое время я грешила на некоторую поспешность и импульсивность в общении со стариком. Мне даже казалось, что я поторопилась показывать зубы и не стоило так рьяно отстаивать свои позиции при одном лишь намеке на их ущемление. Но позднее, с каждой новой деталью, Тероний подтверждал первое негативное впечатление о себе. Он явно многое скрывает, раз не позволил мне оглядеться и освоиться, а сразу решил завинтить гайки. И еще — он явно боялся, что я могу как-то повлиять на Анатоля, то ли на правах родственника, то ли подчиняясь здравому смыслу и незамутненному взгляду на все происходящее. И если юный Император вызывал во мне искреннюю симпатию, то Тероний с каждым разом нравился все меньше.
Когда с Уставом было покончено, я стала разглядывать форму, прощупывать ее и изучать. Судя по всему, это была не только одежда, но и своего рода помесь брони со скафандром. Шлем-маска оказался еще и персональным компьютером, дающим возможность оценивать окружающий ландшафт, считывать показания встроенных датчиков, просматривать персональные данные в любое время. После небольшого теста выяснилось, что он спокойно переносит любую магию.
Ближе к вечеру, когда я вволю наигралась с новой игрушкой, а на бутафорскую обстановку уже и смотреть не могла, ко мне привели ДеВеля. Первое, что бросилось в глаза — отсутствие его очков. На мое удивление, пилот недовольно передернул плечами.
— Несанкционированное устройство! Так они обозвали семейную реликвию, что досталась мне от отца! Устройство! Да это один из редчайших экземпляров личных терминалов, с удивительнейшим программным обеспечением. Хорошо еще, ты сразу поставила вопрос об имуществе, и их запечатали на «Солнце» вместе с другими вещами.
— Мне всегда казалось, что эти очки… ну, для зрения, — неуверенно произнесла я.
ДеВель так выразительно на меня уставился, что я махнула рукой и предложила ему присесть и поужинать со мной.
Я ясно дала понять пилоту, что
Я уснула быстро, окруженная заградительными и сигнальными заклинаниями. И никто не беспокоил меня до рассвета. Как затишье перед бурей.
Гора с непроизносимым названием встретила нас моросящим дождем и тропической духотой. Легкая летающая машинка доставила меня и ДеВеля на другой континент Гиры за пару часов быстрого полета. Мы сидели в кабинке, отделенные от пилота машины толстой пластиковой заслонкой. Дверь изнутри не открывалась, видимо не всех магов везли на обучение по доброй воле. Только решеток на окнах не хватало для полноты образа тюремной повозки, но бронированные иллюминаторы могли удержать от побега даже лучше. Хоть и не были настолько колоритными.
ДеВель постучал по окну и выразительно глянул на меня.
— Прямо так меня на Гиру прошлый раз и везли, — произнес он, намекая на свой арест. Я выгнула бровь и улыбнулась.
Под нами проносились огромные, похожие на раковые опухоли города-гиганты, иногда перемежаемые лесными массивами или водной гладью. Гира подурнела и постарела с последнего моего визита, то, что было сверкающим, помутнело, то что казалось красивым — стало выглядеть омерзительно. Последние поколения явно не задумывались об эстетической стороне строительства, и новые мегаполисы являли собой грубое и мрачное нагромождение жилых комплексов, высотных зданий и тугого клубка дорог. Если раньше города очень органично вписывались в ландшафт, были окружены зонами лесов и парков, то теперь царил хаос и безвкусица. Упадок Империи затронул даже столицу. Но если вдуматься! Все-таки Галактическая Империя Разумных Наций умудрилась простоять еще семь с половиной тысяч лет несмотря ни на что. По древности ее могли превзойти только Ватмаар, Лидор и эльфийские государства, но их же строили не люди. А тут…
Эти праздные мысли помогли отвлечься от собственных неприятных ощущений. Во-первых, даже находясь на планете, я не могла избавиться от чувства морального удушья. Здесь мне нечем было дышать, некуда идти, бесполезно странствовать, но и так же бессмысленно просто жить. Все, от безвкусной обстановки до серых громад зданий, внушало горечь утраты, духовное забвение и уныние. Я хотела очутиться в лесу или на бескрайнем лугу, чтобы вздохнуть полной грудью.
Во-вторых, меня безумно стесняла новая форма. Она полностью облегала меня, скрывала грудь и чуть сглаживала лидорианские формы, делая из меня безликого и бесполого протектора. Но и это было полбеды, ведь я столько лет воевала в тяжелых доспехах, путешествовала в самых немыслимых нарядах. Убивал шлем. У меня все время чесался нос, и приходилось просовывать руку под уплотнитель на шее и смахивать несуществующие волосинки и пылинки. А экран перед глазами! Даже когда личный терминал был отключен — как это сделать я нашла не сразу, а лишь с помощью ДеВеля — то по углам все равно шли сигнальные шкалы и какие-то данные, на которые я невольно скашивала глаза. Скоро я окосею!
Меня всегда бесили шлемы с забралами, сужающие кругозор и лишающие бокового зрения, а тут еще и какие-то цифры!
От суицидальных мыслей меня отвлекла наша посадка. К тому же вид бескрайних зеленых джунглей несказанно обрадовал, но как выяснилось позднее — он тоже был бутафорией. Всего лишь голограмма, стремящаяся скрыть однородные мрачные постройки и бескрайнее плоскогорье с заболоченными реками. Наверное, когда-то давно здесь и были тропические леса, но их давно уже вырубили.
Мы вышли в удушливый воздух нагретого солнцем плато, но внутренние климатизаторы костюма тут же убавили температуру, и дышать стало легче. Нас встретили двое других черных силуэтов, чей облик дрожал от нагретого воздуха, и провели в широкое строение. ДеВель игрался с персональным терминалом в шлеме и иногда что-то восторженно бубнел. Я слышала его голос не измененным в своем наушнике, равно как и голоса других протекторов тоже стали звучать по-настоящему, без обработки.