Маг с яростью дракона
Шрифт:
Поймав красноречивый взгляд дракона, который явно не доверял предложениям от всяких залётных проходимцев, Нерри поперхнулся, но, собравшись с духом, продолжил:
– Я предлагаю тебе пойти со мной.
– Куда пойти?
– не понял дракон.
Нерри на секунду замялся, не зная, как поточнее обрисовать своё предложение, чтобы дракон сходу не оторвал ему башку или не вышвырнул из пещеры.
– Стать моим спутником и другом. А чё, будем путешествовать. Тебе же самому в пещере гнить надоело до чёртиков, еще тяжёлая наследственность подавляет.
– Какая ещё наследственность!
– взбеленился
– Ну как же, - протянул Нерри, слегка пятясь от дракона.
– В тебе же течёт кровь мерзопакостного Северного мага.
– Ты чего несёшь?!
– рявкнул оскорблённый в лучших чувствах Свирепый, пуская струйки дыма в лицо нахального юнца. В нём есть кровь Маргелиуса? Так грязно ещё его никто не осмеливался оскорблять.
Но Нерри, похоже, нисколько не смутил гнев дракона. Он слегка отодвинул слабыми руками морду Свирепого и хитро спросил:
– Ты когда родился?
Свирепый почувствовал подвох и поэтому медлил с ответом. Эти люди вечно замышляют всякие гадости против драконов, хотя им и пожалована теперь Зелёная книга и на них нельзя охотиться. Но если вспомнить его батю, за которым, благодаря зловредному магу, тянется бесконечный список преступлений против Мира Воителей и человечности, то, возможно, он не так и неприкосновенен, как другие драконы.
– Так когда же?
– повторил вопрос настырный юнец.
– Или ты не помнишь?
– После окончания эры Вечного Воителя, - осторожно ответил дракон.
– То есть после поражения Маргелиуса и его заточения под заклятием Вечным Воителем в каменный саркофаг?
– прищурился Нерри.
– Через четыреста лет после битвы при Альгварде, - неохотно вздохнул Свирепый, не совсем понимая, куда гнёт Нерри.
– Отец не мог знать, что заклятие, наложенное на Маргелиуса, падёт через тысячу лет. Пока маг спал, батя успел четырежды жениться. Я его сын от второго брака.
На худом лице паренька появилось довольное выражение.
– А слияние разумов твой отец Лютый прошёл задолго до падения Альгварда, - хмыкнул он, невинными глазами глядя на огромного ящера.
– Как думаешь, что ты перенял от безумного мага? Мне кажется, эту любовь к чтению и...
Следующие слова застряли в глотке у благородного сэра Нерри, так как дракон проявил недюжинную для такой туши прыть и ловко придавил лапой строптивого юнца.
– Скажи, что мне мешает убить тебя?
– любезно осведомился Свирепый.
– Я знаю, что ты чувствуешь, - прохрипел придавленный могучей лапой Нерри.
– Мой отец тоже не образчик добродетели, к тому же я самый младший из братьев.
Дракон медленно убрал лапу, медленно развернулся и пошёл вглубь пещеры, сумрачно бросив:
– Уходи, пока я не передумал!
– Да, погоди же ты!
– воскликнул упрямый потомок мелкопоместного дворянина, хватая дракона за кончик хвоста.
– Я предлагаю тебе изменить жизнь! Перестать быть тенью своего отца! Жизнь под гнётом прошлого, которое даже не твоё! Начать писать свою книгу жизни и приключений.
Свирепый задумчиво поскрёб лапой лоб, пробуя на вкус мысль о новой жизни.
– И ты хочешь слить
– Нет!
– испуганно замахал руками Нерри.
– Слияния разумов с драконом я точно не переживу. Я не Маргелиус, которому уже некуда было спятить. Мне достаточно твоей добровольной дружбы и желания отправиться со мной. Разве этого мало?
Свирепый задумчиво наклонил голову, глядя на человека, немного помолчал и ответил:
– Я бы сказал, это даже очень много.
Спустя полчаса огромный золотистый дракон, мощно рассекая крыльями воздух, летел на юго-запад, унося на своей спине юношу со светлыми растрёпанными волосами, навстречу новой жизни и приключениям.
Глава 8. Последний аутсайдер среди злодеев
Маргелиус, лёжа на траве, сладко потянулся, закинул руки за голову и расслабился, наслаждаясь тёплым ясным днём. Попыхивая трубкой, он меланхолично наблюдал за маленьким дракончиком, беззаботно скачущим по его груди. Жизнь на Коралловом острове начинала ему нравиться. Драконы сначала отнеслись к нему очень настороженно и даже планировали сожрать, разнообразив своё меню. Однако со временем не только смирились с присутствием опального чародея на своём острове, но и искренне привязались к нему.
Он задумался о том времени, когда драконы окончательно приняли его семью в свой клан. Переломный момент в отношениях мага и хозяев острова, возможно, случился, когда он построил детскую площадку и затем был Совет драконов? Точно нет. Совет Старейшин прошёл так гадко и унизительно, как только можно было. Не сожрали его только потому, что боялись навредить Лютому - дракону, с которым маг слил свой разум в далёком прошлом.
Маргелиус вздохнул, криво ухмыльнулся. Да, нынче его жизнь тоже не очень ценилась, даже драконами. Всё изменилось, когда любознательный и крайне любопытный юный дракончик Смышлёный, внук дракона Мудрого, подбил свою впечатлительную и увлекающуюся подругу Незабудку, дочку Мрачного, сбежать с острова и отправиться на поиск приключений.
Увлекательное и чарующее приключение быстро превратилось в не столь приятное: они заблудились, да и охотиться у них не особо получилось. Путешественники второй день сидели и грустили, когда угодили в руки разбойников: те лихо скрутили молодых дракончиков и решили продать их каким-нибудь злым магам или любителям экзотики.
Эльф Выбей-глаз смотрел на связанных дракончиков в клетке и просто сиял от самодовольства, покручивал усы, расхаживая кругами. Наконец-то удача улыбнулась ему: после стольких провалов и потерь такой улов - целых два юных дракончика. Такая добыча, даже мёртвая, ценилась у всяких чёрных магов на вес золота - а тут целых два живых и здоровых представителя древней расы. Маги не теряли надежды повторить подвиг Маргелиуса Альгвардского - слияние разумов с драконом. Иметь своего боевого дракона считалось высшим пилотажем, но пока ещё никому не удалось повторить выходку безумного мага. Если не удастся приручить юных рептилоидов, то всегда можно пустить их на всякие ценные микстуры для лечения пяток и прыщей. Судьба юного поколения драконов не слишком беспокоила эльфа. Любовь к живым существам Мира Воителей не входила в число его добродетелей.