Магическая академия учителей
Шрифт:
Поджав губы, преодолела последнюю ступень и остановилась, стараясь не смотреть по сторонам. Не готова я была к увиденному, не справлялась моя некогда устойчивая психика с тем, что часть людей прямо на моих глазах превращались в зверей. В разных. Кто-то был похож на волка, кто-то покрывался чешуей, как змея, кто-то вытягивался в росте.
Их всех сдерживали прутья клетки, а в центре свободной площадки стоял ректор, скрестив руки на груди. За его спиной находились мои друзья. Их держали, крепко и уверенно. Однако я все же рассчитывала, что такие сильны маги, как Кейн и Шейн придуриваются и делают
— А кто это к нам пришел, — таким добрым голосом начал говорил ректор, пока в рядом стоящих клетках творилось безобразие, которое меня конкретно напрягало.
— Это я, — самой чуть смешно не стало. Такие глупые беседы ведем, в самом деле.
— И давно ты здесь? — ректор отклонился чуть в сторону, подойдя к образцам своего эксперимента.
— А можно я не буду отвечать на этот вопрос, еще расстрою вас? — я проследила за тем, как он встает достаточно близко к клеткам и, что удивительно, его побаивались, но явно не уважали. Вон как шипели и плевались в сторону начищенных ботинок. Так-так-так, а если воспользоваться этой стороной в свою пользу. Ну, твари же явно разумные. Господи, ну конечно разумные, еще бы! Это же люди, которых опоили чем-то или что-то еще с ними сделали, но интеллект сохранился.
За спиной что-то подозрительно захрипело и процокало. Лорд Лавоурич напрягся, глядя за мою сторону, ну а мне только и оставалось, что обернуться… и с облегчением выдохнуть. Свой. Оказывается, упоминание о брошенных детях творят чудеса, вон как деградировал!
Зверь встал по левую руку от меня и громко рыкнул что-то несколько раз. Вот где он был до этого, а? Вон как все притихли и уши прижали, а после коротко диалога между сородичами так вообще настала какая-то приятная идиллия. На меня смотрели, если не с любовью, то с уважением и надеждой, а вот на ректора…
— Не понял?! — взревел мужчина, отскакивая от железных прутьев и убирая за спину чудом не покусанную руку.
— Смена власти! Ура! Долой оккупантов! — заорала я, швыряя в ректора первое пришедшее на ум заклинание, от которого он с легкостью отбился. Ну и ладно, в моем арсенале их видимо-невидимо, так что еще будем бодаться.
Взяв в оборот мужчину и закидывая его атакующими заклинаниями, я совсем не смотрела по сторонам, потому что было совершенно некогда. Противник мой был опытен, терять ему было нечего, а значит, бил в ответку в полную силу. Сначала я даже прикрывалась щитами, вовремя уворачивалась, пока не вспомнила про свою особенность.
Ну что я за учитель такой, раз самого интересного не помню? Совсем уже от страха и переживаний забыла все напрочь! Даже себя по лбу стукнула, словно это могло как-то вразумить. Сейчас-то я буду стоять с приготовленным щитом, который в самый последний момент сброшу. Смущает то, как ректор напрягается, произнося заклинание, как выступает пот на его лбу, как трясутся от перенапряжения руки.
Сильное и мощное заклинание, которое бросил ректор, отнесло меня в сторону на добрые метры, повалило на пол и с неприятным звуком стало впитываться. Ощущения были не передаваемые. Если до этого я всегда чувствовала неприятно жжение в том месте,
Медленно села на свою пятую точку, стараясь унять трясущиеся руки и ноги, которые слушаться не желали совсем, и уставилась на ректора. У мужчины заметно дергался нерв на щеке, потому что о моей исключительной особенности позабыла не только я. Он резко отошел на несколько шагов назад, а дерущиеся маги притихли. Охрана ректора вскинулась, ощетинилась и пригнула головы в знак уважения. Обратившиеся люди даже отошли от моих друзей подальше, косо посматривая то на меня, то на побледневшего и резко поседевшего ректора.
Я бы и сама с удовольствием его рассмотрела. Вот только сейчас будет самое интересное, сила просилась обратно.
— Кейн, — прохрипела я, с трудом дыша. — У вас есть пару минут, чтобы убраться отсюда! — проорала, сжимая руками живот, в котором заворачивался болезненный спазм.
— Виолетта…
Он дернулся в мою сторону, но напоролся на яростный взгляд.
— Освобождай всех и бегом!
Клетки были вскрыты мгновенно, и все, за исключением ректора и его охранника, стали покидать помещение. Последние все же сделали жалкие попытки пройти мимо меня, но каждый раз я силой отбрасывала их назад. Шейн магическими нитями выудил из кармана ректора темную небольшую бутылку с противоядием и передал ее Клаусу, который уходил в числе первых…
Сам же градоначальник утягивал за собой начальника городской службы безопасности, который уходить совсем не желал, рвался обратно, пока его на некоторое время не оглушили и не вынесли на себе.
— Все, не могу больше! — было больно, было так, словно внутри все огнем горело!
Заклинание, которое до этого с легкостью впитала, стало настолько мощным, что я лишь краем сознание увидела, как на моих глазах уничтожает ректора и его свору, как разъедает клетки и стены, как вокруг все пространство заполняется ярким огненно-желтым огнем.
А потом и боль отступила, пришло долгожданное спасение в виде потери сознания. Все-таки, слишком много я на себя возложила. Не женские это разборки, вот совсем! Где это видано, что бы такими силами наполнять наши хрупкие тела! Вон, даже маленькая Ираида была с точно таким же дефектом. И пусть все утверждают, что большой резерв силы — это круто, я с легкостью оспорю данный факт. Это большая ответственность, которую возложат на тебя другие, если вдруг решить отлынить. Это постоянный контроль и обучение, это часы работы и желание быть лучше. Это… Все для сильного духов человека, для того, кто может анализировать, кто не впадает в панику в экстренный момент, который умеет думать о других, а не только о себе.
Ох, ладно, чего уж говорить. Достойны, мы женщины, достойны!
Первый раз я в себя пришла, когда почувствовала жар, сжигающий легкие, но одновременно с этим понимала, что как-то вокруг подозрительно холодно, даже ног и рук не чувствую.
Следом я странным образом очутилась на льду, вокруг кричали люди, кто-то пытался стянуть с меня пуховик, который сильно мешался, другие растирались лицо и руки.
— Нет! Нет-нет-нет! — то ли вслух, то ли про себя запричитала я.