Магическая сделка
Шрифт:
Черный… в смысле, угольно-абсидианово-ониксово-черный дракон глухо зарычал и прохрипел яростное:
— Гаррат должен сдохнуть! Постановление Совета древних не смеет оспаривать никто!
Сам Гаррат, заметно удивившись в первое мгновение, как-то очень нехорошо посмотрел на Черного древнего.
Но Красный дракон, стоя на своем, повторил:
— Я имею право оспорить. Как член Совета и как выполняющий волю своего проводника. Милада приняла решение, она считает Гаррата-Ррат-Эгиатара, Владыку Долины драконов, достойным жизни и власти.
После этих слов на меня очень странно посмотрели
И в этот момент открылась дверь в другой стене сокровищницы, и в и так скромное помещение влетел снежно-белый дракон, искрящийся, как иней на солнце, и веющий ледяным холодом.
— Право вето?! — заорал на Асур-Ррата снежный древний. — Право вето?!! Этот правящий выблядок в качестве свадебного дара прислал моей владычице мазь для удаления волос! Для удаления волос, Асур-Ррат! И ты все еще считаешь его достойным жизни?! Мы вынесли приговор! Он — убийца!
— Разве что волос, — язвительно вставил сам Гаррат.
Оба явившихся для устройства скандала древних застыли, потрясенно глядя на частично приоткрывшего лицо Владыку Долины драконов.
Но тогда они просто удивились, ну и еще немного оторопели.
А вот после того как Ирэнарн, который теперь был один, медленно поднялся, недвусмысленно обозначив свое присутствие, оба скандалиста вдруг как-то даже поменялись цветами — в смысле, Черный древний побледнел, Снежный посерел слегка.
У меня появилось странное ощущение, что я смотрю какое-то дурацкое уличное представление, правда, декорации и актеры были на высшем уровне и играли очень правдоподобно. Но спать все равно хотелось безумно, и даже уже не было интересно, что там случится дальше.
А дальше открылась еще одна дверь в сокровищнице!
По факту, у древнего одна стена была лестницей занята, имелись всего три свободные, в смысле, уже не очень свободные — там в каждой теперь было по сверкающему контуру открытой двери, и в третью как раз вошел… Серебряный древний.
И все происходящее мгновенно перестало напоминать уличное представление, потому что этот дракон был… Он был очень похож разом и на Гаррата, и на Ирэнарна. И я как-то даже в моем состоянии поняла страшное — это был их отец. Тот самый, который состоял в Совете древних. Тот, кто бросил умирать старшего сына, но с той же жестокостью бросил и младшего, в момент, когда тот действительно нуждался пусть даже не в помощи, но в мудром совете и поддержке.
— Какая встреча! — очень едко, со всем сарказмом, на который был способен, произнес Главнокомандующий.
Серебряный древний дрогнул, но не отшатнулся и остался стоять на входе.
— Исключительно из чувства любопытства, — продолжил Ирэнарн, откровенно зверея на глазах, — ты тоже явился требовать у Асур-Ррата отмены наложенного им запрета на убийство твоего старшего сына, отец?
Серебряный древний на миг отвел взгляд, но затем прямо посмотрел на сына и произнес чудовищное:
— Я не могу понять, почему ты так вцепился в жизнь Гаррата, Рэнарн?
От услышанного стало нехорошо даже мне, а от Ирэнарна и вовсе повеяло могильным холодом.
— Действительно,
Серебряный древний опустил взгляд.
Но затем вновь посмотрел на сына и гордо произнес:
— Я заботился о своем народе, Рэнарн.
— Когда? — холодно осведомился Черный дракон. — Когда отправил меня в военное училище, несмотря на то что у меня, рожденного слишком слабым даже для простого дракона, что говорить о боевом, был лишь один шанс из ста на выживание в Броне? Или когда совершенно издевательски окаменел вместе со всем Советом древних, бросив этот самый народ на попечение того, кто понятия не имел о том, как править? А через несколько дней ты просто вернул себе нормальное состояние и улетел к матери. Знаешь, я был сильно удивлен, увидев, что, якобы окаменевший, ты вдруг исчез из пещеры Совета!
И мне так безумно стало жаль Ирэнарна.
До слез.
И ровно до его следующих слов:
— Я, Ирэнарн-Ррат-Эгиатар, Черный дракон, дракон Правящего рода, своей единоличной властью лишаю Совет древних всех прав, привилегий и полномочий, как орган власти абсолютно и полностью дискредитировавший себя!
И земля в сокровищницах древних задрожала, словно отзываясь на сказанное Главнокомандующим.
— Отныне, — продолжил Ирэнарн, — каждый из вас лишается статуса неприкосновенности, и за любое противозаконное деяние вы будете подвергнуты суду. Преступный сговор с целью убийства, к слову, подсудное дело!
— Рэнарн! — воскликнул Серебряный древний.
Глядя ему в глаза, Главнокомандующий отчеканил:
— Я, Ирэнарн-Ррат-Эгиатар, Черный дракон, дракон Правящего рода, произнес Слово!
И каждого из древних окутала темная спираль, словно вытягивающая силу, от чего древние становились как-то меньше, тусклее, обычнее… все, кроме Асур-Ррата — тьма метнулась и к нему, но замерла у его ног, после вылезла, повисела передо мной, досадливо сплюнула и ушла высасывать других.
Я удивленно посмотрела на Красного дракона, он тоже, несколько удивленно, на меня, а затем, подумав, пояснил:
— Ты мой проводник.
— А-а, — с умным видом ничего не поняла я.
Между тем все та же тьма практически расшвыряла древних по их дверям, и те закрылись, сделав стены вновь монолитными. Ирэнарн продолжал стоять, глядя на ту стену, за дверью в которой исчез его отец. Гаррат закрыл вход в сокровищницу, и его не было видно. Древний молчал.
Ничего не говоря, Черный дракон захлопнул вход в другую сокровищницу, подошел к люку, который был в потолке сокровищницы Красного, подпрыгнув, ухватился за край, рывком подтянулся и, выбравшись из люка, молча захлопнул и эту крышку. Та, засияв по контуру, погасла, закрывая вход и возвращая полу первоначальный, исписанный формулами вид. Ирэнарн сидел молча, согнув ноги в коленях и упершись в них локтями, он стеклянным взглядом смотрел куда-то вдаль, явно не видя ничего.