Магический спецкурс. Второй семестр
Шрифт:
Я почувствовала, как сердце забилось быстрее. Он же наверняка имел в виду меня?
— Когда что? — я попыталась сделать вид, что не поняла, о чем он собирался сказать.
— Почему ты не пришла на тренировку в воскресенье, позволь узнать? — понизив голос, поинтересовался он.
Я смутилась. Значит, он все-таки меня ждал? Нехорошо получилось. Надеюсь, он не решил, что я не пришла из-за нашего не склеившегося разговора о чувствах.
— Я подумала, что у тебя и так хватает проблем, — я пожала плечами и улыбнулась ему. — Побоялась, что, если нас снова кто-то
Он кивнул, признавая мою правоту.
— Это разумно, но я надеюсь увидеть тебя на тренировке завтра. Там и поговорим нормально.
Он взял поднос и направился к столу, за которым сидели другие преподаватели, а я пошла выбирать, что буду есть на завтрак. В процессе я заметила Анну, сидящую в одиночестве в углу. Я видела, как к ней подсел Марек Кролл и что-то заговорил со своим обычным наглым выражением лица. Наверное, издевался, как всегда, потому что Анна почти сразу встала и чуть ли не выбежала из столовой, так ничего и не съев. Интересно, откуда основной курс уже успел про все пронюхать?
От понедельника, в который у нас было всего две пары, я никогда не ждала подвоха. Последний неприятный инцидент случился на первом занятии по Энергии магического потока, когда у меня не оказалось базового фокусирующего артефакта. С тех пор все всегда проходило гладко, но в этот раз что-то не заладилось.
На Энергии магического потока меня ждали два сюрприза. Во-первых, профессор Дангл сразу понял, что не так давно я пробовала пропустить через себя темный поток. Это произошло, едва он попытался помочь мне пропустить поток через усиливающий артефакт. Когда я подтвердила его догадку, он недовольно поджал губы.
— Уже который год пытаюсь убедить ректора запретить профессору Норману эти демонстрации.
— Почему?
— А зачем вам — юной и чистой — такая гадость в жизни? Разве вам не было противно?
— Было, — согласилась я. — И я навсегда твердо для себя решила, что не хочу пользоваться темной магией. И мне кажется, именно эту цель и преследует профессор Норман, когда дает нам попробовать темный поток.
Дангл удивленно приподнял брови, но больше ничего не сказал. Похоже, он никогда не смотрел на проблему с этой точки зрения.
После этого он все же помог мне пропустить поток через артефакт, и вот тут случилось «во-вторых».
Для измерения силы потока мы направляли максимально возможный ударный импульс в специальную гранитную плиту, которую Дангл материализовал в аудитории. У большинства, как и у меня, ударный импульс до усиления не причинял плите никакого ущерба. Все-таки это заклятие было рассчитано для удара по человеку и даже ему не наносило сильного вреда. Максимум могло оглушить. Однако усиленное артефактом, оно позволяло плиту пошатнуть, а паре учеников даже удалось пустить по поверхности небольшую трещину или отбить кусочек.
Когда же через артефакт свой магический поток пропустила я, гранитную плиту раскололо надвое.
В аудитории сразу стало очень тихо. Даже Дангл молчал, чуть приоткрыв рот, и смотрел на пострадавшую плиту.
— Первый раз такое вижу, — выдохнул
— Резонанс? — переспросила я, чувствуя себя не очень уютно под любопытными взглядами.
— Да, когда два человека абсолютно синхронно бросают одно и то же заклятие в одну и ту же цель, их магические потоки складываются и усиливаются. Очень странно. Возможно, конечно, ваш поток настолько силен, что простым ударным импульсом способен расколоть гранит. И в обычной жизни что-то мешает вам использовать его на всю силу, а артефакт снимает это сдерживание… Или…
Он не закончил свою мысль, только очень странно посмотрел на меня. Прямо в глаза, словно что-то искал в них, а потом вдруг отвернулся и вызвал следующего студента. Я ничего не поняла, но решила, что усиливающим артефактом мне лучше не пользоваться.
Однако самое большое испытание в тот день ждало меня на Истории магического мира: нам решили рассказать о королевстве Рейвен и семье Сорроу.
Оказалось, что этот род правил Рейвеном чуть ли не с самого переселения магов за Занавесь. В самом начале Рейвен имел довольно скромные размеры, а род Сорроу не пользовался темной магией. Однако потом территория начала разрастаться: то наследники престола заключали удачные браки, то действующие короли шли войной на своих соседей. За несколько веков Рейвен превратился в самое крупное государство магического мира.
— Падение рода Сорроу началось без малого за триста лет до образования Первой Республики, — с энтузиазмом рассказывал Грокс. — Когда один из наследников престола решил, что для более уверенного правления ему нужно стать темным магом. Он прошел инициацию, а потом то же самое сделал и его сын. Еще через три поколения это стало традицией рода Сорроу: и наследники престола, и все младшие сыновья обязаны были становиться темными магами. Их готовили к этому с детства. Только дочерей не принуждали, поскольку Сорроу понимали, что так их будет сложнее удачно выдать замуж.
Я внутренне напряглась еще на словах про «падение рода». Дальше Грокс ударился в рассуждения о том, как темная магия постепенно превращала род Сорроу в монстров на престоле. Я почувствовала, как во мне закипает злость. А когда он дошел до Норда Сорроу — последнего из рода, на котором «темный кровавый пир прервался», я не выдержала.
— Да откуда вы знаете, каким он был? — я перебила Грокса на полуслове. — В смысле, каким он был человеком?
Преподаватель немного растерялся, не ожидая такого бурного протеста, и развел руками:
— Мы судим по поступкам, госпожа Ларина, по воспоминаниям очевидцев.
— Рона Риддик была о нем высокого мнения, — заметила я, но тут же прикусила язык. Не буду же я призывать в свидетели ее личный дневник. Там слишком много… личного.
— Леди Рона была великим дипломатом, — Грокс улыбнулся, как всегда, когда говорил о древней королеве. — И естественно переписку с ним она вела очень вежливо по всем требованиям этикета тех времен.
— Но он продвигал образование, при нем Рейвен процветал. Что из этого вы называете «кровавым пиром»?