Магистр
Шрифт:
Задремавший было Сухов внезапно насторожился – непонятная возня послышалась за пологом шатра. В следующее мгновение острый меч проткнул полосатую ткань и распорол ее. Внутрь ворвался булгарин в факиоле, он красноречиво поигрывал мечом. За ним вломились ещё трое, а четвёртым проник Феоклит Дука, тоже в цветастом тюрбане. Значит, это не болгары, подумал Олег, вскакивая и отводя меч.
– Явился, не запылился, – усмехнулся Сухов. – Проходи, гнида, будь как дома.
Доместик оскалился, вытаскивая меч.
– Я пришёл арестовать тебя, подлый варвар и сын варвара! – с ненавистью
– Рискни, – промурлыкал Олег.
– Взять его!
Двое лжебулгар тут же кинулись на магистра. Один не заметил молниеносного выпада и расстался с жизнью сразу, а другой оказался опытным рубакой – его короткие и резкие удары было сложно предугадать и отбить. Сложно, но можно. Почти что всякий мастер, достигая совершенства, выбирает любимую схему боя и держится её. Именно поэтому бывает так, что новичку удаётся одолеть профессионала, совершая неожиданный ход. Сухов, правда, и сам давно уж вышел в мастера, но не закоснел и был горазд на выдумку.
Перехватившись, он вцепился в рукоять спафиона правой пятернёй сверху, а левой упёрся в «яблоко» – навершие, и нанёс мгновенный удар сбоку, заимствуя этот приём из арсенала японских самураев. Клинок вошёл лжебулгарину между рёбер, и левая ладонь с усилием протолкнула лезвие, пропарывая сердце.
Выдернув меч, Олег отшагнул.
– Объясни мне, сволочь этакая, – заговорил он, – откуда в тебе столько ненависти ко мне?
– Варвар… – прохрипел Дука. – Поганый варвар… Из-за таких как ты, дикарей, пал Великий Рим! А ныне вы, как черви ненасытные, подтачиваете Ромейскую империю, последний оплот веры истинной! Я бы вас всех… истребил, выжег бы калёным железом, но тебя – первого!
Гаркнув: «Он – мой!» – доместик набросился на Сухова, очень быстро и толково орудуя мечом. С ходу сделав выпад – Олег отбил клинок – Дука отпрянул.
Резко присел, чиркая лезвием по-над ковром, устилавшим пол шатра, как косой по траве. Сухов подпрыгнул и тут же скрестил мечи. Яростно скрежетнув, клинки расцепились – и скрестились снова. Звон стали частил, то и дело сменяясь лязгом. Дважды Олег почти добирался до Феоклита – острие вспарывало скарамангий, чиркая по коже.
Лжебулгары не вмешивались, и зря – втроём бы они уделали магистра, но доместика схол переполняла ненависть и гордыня, это удерживало гвардейцев. И слава богу.
Сухов бился с напряжением – противник ему попался достойный, – но частью сознания выгадывал один-единственный момент, тот самый, который позволит ему одержать победу. Олег держал в уме одну идею – испробовать иайдо, технику мгновенного удара. До сих пор ему не требовалось прибегать к школе Востока, поскольку и западной школы фехтования доставало ему, чтобы одерживать победы. Но тут был особый случай.
И момент настал. Дука притомился махать клинком, задержал меч на какой-то миг, и этого мига хватило магистру, чтобы вскинуть и опустить спафион так быстро, что лжебулгары и промелька не уловили. А вот Феоклит Дука поник – его тюрбан, разрубленный пополам, упал на ковёр справа и слева от ещё стоявшего, но уже мёртвого человека. Из расколотого черепа натекла кровь, заливая ощеренное лицо, и Дука рухнул.
Олег перевёл взгляд на лжебулгар,
– Прости! – покаянно взвыл Курт Дулат. – Не уследил! Трое моих купились на булгарскую одежду этих оборотней, и их зарезали!
– За всем не уследишь, Курт, – устало сказал Сухов. – Лучше уберите отсюда эту падаль. Я спать хочу…
«Чёртова дюжина» окружила шатёр непроницаемой стеной, и магистр заснул, проспав до самого утра.
А утром в гавань Гаэты вошли пять дромонов ромейского флота. На «Феодосии Великом» прибыл сам Иоанн Радин. Олег вышел его встречать.
– Приветствую тебя, сиятельный, – произнёс друнгарий флота, с изумлением рассматривая частокол военного лагеря и поредевший строй катафрактов. – Откуда?!
– Из Апулии, светлейший, – ответил Сухов и коротко посвятил Радина в события последних дней.
– Что ж, я не удивлён, – криво усмехнулся друнгарий флота. – А где же сам Феоклит?
– Не повезло доместику, – вздохнул Олег, – напоролся на меч.
– Бывает. Что ж, я рад вашим успехам, сиятельный. Ваши варанги с честью исполнили волю божественного, и мне поручено передать вам заветный сундучок.
Радин махнул рукой, и шестеро матросов-здоровяков с трудом спустили на берег тяжелый сундук.
– В нём золото, – объяснил Радин. – Базилевс лично приказал мне поручить подкуп короля Гуго тому из военачальников, кто одержит внушительные победы и, вообще, проявит себя. К сожалению, полководческие таланты оказались несвойственны Феоклиту Дуке, и я еще две недели назад отправился в Кампанию, чтобы убедиться в твоих успехах, сиятельный. И я убедился.
– Скажи, светлейший, а Дука знал об этом поручении императора?
– Думаю, да.
– Угу… Тогда понятно, почему он так не хотел видеть меня живым… Ну ладно. Эй, ребятки! Тащите сундучок на «Пардус»! Клык, покажи им дорогу! Прощайте, светлейший, удачи вам.
– И куда мы? – раздался громовый голос Инегельда.
– В Рим!
Глава 15,
в которой Олег даёт взятку королю Италии
Венецианские санданумы покинули Гаэту ещё ночью, хеландия «Св. Георгий Победоносец» вошла в состав эскадры Иоанна Радина, а семь лодий отправились дальше на север, исполнять волю императора.
Настроение у варягов было приподнятым – война как бы кончилась, своё дело они сделали. Добра всякого добыто изрядно, потери на удивление малы, а по возвращении их ещё и наградят – базилевс щедр к тем, кто верно служит ему. И варяги пели – голосили, не таясь в виду берега.
По правому борту тянулись песчаные пляжи, а чуть выше виднелась римская Прибрежная дорога, виа Латералис, обсаженная кипарисами и туями. Вдалеке чернел целый лес, а перед ним лежали Лаврентинские болота, северней переходящие в Остийское озеро. Слева однообразно синело море, мирное и спокойное, оно словно ластилось к лодьям, игриво плеская в борта.