Магия и кровь
Шрифт:
Поезд останавливается на станции «Выставочный центр», и мы выходим вместе с хлынувшей наружу толпой. По пути к выходу я чувствую, как во всем теле отдаются ритмы музыки-сока. На Карибане музыку не просто слышишь — она растекается по рукам и ногам, горячит кровь и повышает адреналин. Я сама не замечаю, как начинаю кивать в такт, а Кейс приплясывает на носках. Кейша и Алекс рвутся вперед, обгоняя друг друга и хохоча, и мы с Кейс остаемся далеко позади.
Я достаю телефон и посылаю маме сообщение, что мы уже на параде. Толпа вокруг переливается яркими цветами. Хотя не
— Мы флаги забыли, — говорю я. Дома где-то завалялось несколько тринидадских.
— Их будут продавать в миллионе мест, надо только попасть внутрь, — отвечает Кейс.
Так и есть: когда мы проходим мимо кассы, первым делом нам на глаза попадаются три продавца с целыми прилавками флагов — от простых тряпичных до гигантских переносных голограмм.
— Хочешь голографическую пряжку для ремня с надписью «Трини-прайд»? — Кейс показывает на провокационный товар.
Я морщусь.
Она смеется, открыто и свободно.
Сколько раз я слышала ее смех. Если я отниму у нее будущее, сможет ли она когда-нибудь смеяться?
Наверное, у меня меняется лицо, потому что Кейс смотрит на меня в упор.
— Что происходит? Ты сказала, что знаешь, как спасти Иден, и что тебе никого не надо убивать. И что?
— Я не хотела бы говорить…
— Не вешай мне лапшу на уши, Вайя. Алекс и Кейша в полном восторге от новостей, а у тебя такой вид, будто сегодня все равно кто-то умрет.
Я щелкаю костяшками пальцев — всеми по очереди.
Глаза у Кейс сощуриваются, она вдруг останавливается как вкопанная.
— Что ты затеяла?
— Мне надо просто сделать выбор, и все.
Лицо у Кейс проясняется: наверняка она подумала о том, что выбор всегда дается мне с трудом.
— И ты не знаешь, что выбрать.
Ей не нужно читать мои мысли, чтобы догадаться. Она ненадолго закрывает глаза ладонями, потом убирает руки и резко кивает:
— Тебе все по силам.
Я усмехаюсь:
— Было бы круто, если бы я понимала, чтo надо делать.
— Я тебя знаю. Ты все преодолеешь. — Она мрачно ухмыляется. — Как бы мы ни цапались, мы есть друг у друга. За тобой вся семья. То, что ты собираешься сделать, будет сделано для того, чтобы спасти Иден и никого не убить, и это главное.
Я пытаюсь впустить в себя теплые чувства, которые вызывают ее слова, но ничего не выходит. Сказала бы она то же самое, если бы знала, какой выбор мне предстоит?
Я ежусь и показываю подбородком в сторону Кейши и Алекс:
— Давай их догоним.
Кейс шагает вперед, я тащусь следом. Когда мы догоняем сестер, в воздухе повисает густой аромат пряностей и перца. На прилавках жарят во фритюрницах тесто для фолори, заворачивают курицу-карри с картошкой в толстые паратха-роти. Большинство киосков предлагают разноцветные бутылки импортного лимонада, привезенного с Карибских островов, а многие покупатели говорят по-английски с акцентом, когда делают заказы.
Представление
— Вон они! — вопит Кейша и машет рукой.
Я смотрю, куда она показывает, — и точно: там Рубина, она вместе с остальными катит свою платформу, которая вчера получила первый приз. Рубина в голубом с серебром наряде, глаза театрально подведены. Сердце у меня бьется сильнее при виде ее костюма — ведь я сама украшала его блестками.
Казалось бы, после вчерашнего выступления она должна была устать — но сегодня она шагает по улице с новыми силами. Следом катится платформа Короля — такая же, как и у Королевы, — и на ней Йохан, свежий и сияющий, будто всего несколько дней назад его не избил волшебный хлыст. Он обнажен по пояс, а шортики на нем даже короче, чем у его дочки. Но когда он поворачивается лицом к другой стороне улицы, становится видно, что спина у него исчерчена толстыми рубцами.
Я морщусь и хватаюсь за грудь. От этого зрелища к моим собственным ранам приливает жар.
— Давай сфоткаемся, пока мы не убежали вместе со всеми! — кричит Алекс.
Мы вчетвером, обнявшись, втискиваемся перед телефоном Алекс. ИИ-помощник делает несколько десятков снимков. Я изо всех сил улыбаюсь, по возможности искренне. Не хочу потом смотреть на эти фотографии и вспоминать, что была слишком занята своими мыслями, чтобы радоваться этой минуте вместе с родными.
— Ну, бежим! — Кейша тащит Алекс к металлическим заграждениям, они присоединяются к процессии и подбегают к своей платформе.
Кейс смотрит им вслед:
— Разве взрослые не должны быть на платформе с Дэвисами? Может быть, они остались у них дома?
Я хочу что-то ответить, но в носу щиплет от запаха горящего тростника. Поворачиваю голову — вот они. Предки. Те в толпе, у кого в крови есть магия, склоняют перед ними головы. Остальные не подозревают об их присутствии.
Предки уверенно шагают вместе с толпой, на каждом — наряд, который он носил при жизни. Одни в рубахах-дашики, другие — в одежде племен настолько древних, что их уже почти все забыли.
Тети Элейн среди них нет. Не все предки являются нам на Карибане.
А Мама Джова — есть.
Ее издалека видно — по наготе, худобе и рубцам, покрывающим все тело. И она единственная из предков, кто не улыбается и не приплясывает вместе с потомками. Одинокая в толпе.
Едва я вижу ее, как сразу понимаю, какой выбор сделаю. В каком-то смысле я это знаю со вчерашнего вечера. И все это время просто убеждала себя, что не знаю, потому что не хотела этого делать.
«Пора».
— Я отойду на минуту, — говорю я Кейс.