Магия вето
Шрифт:
— Значит, Иной где-то в городе? — я округлил глаза, разыгрывая удивление.
— Кто знает, — пожал плечами тот, — Я раньше служил в полиции, так, насколько помню, некоторые Иные попадаются хитрые, и могут даже прятаться.
Я вытаращил глаза ещё больше, боясь спугнуть разговорчивого собеседника.
— Не может быть, — прошептал я, опасливо оглядываясь, будто этот Иной может выскочить из-за любого угла, — Что же делать-то?
— Беспокоиться не о чем, — кивнул Андрей Матвеевич, — Стражи их находят со временем.
Разговорившись, он поведал, что видел однажды в отделе карту, на которой оракулы расчерчивали город, вычисляя, где находится Иной. Чертили линии, словно координаты соединяли.
— Так что не бойся, головушку твою не зря протрясли, — попытался пошутить Андрей Матвеевич, — Найдут его, конечно, вчера вон чего он учудил в городе.
Я улыбнулся во весь рот, хотя мне было совсем не смешно. Получалось, Васёк, рано мы расслабились.
Магия оставляет следы, значит? А возможно, чтобы мой перенос из одного тела в другое тоже как-то отразился на вертунах?
Стоп! А мой кокон?! Он что, тоже оставляет след?
Едва я подумал об этом, как не на шутку заволновался. К счастью, мысленная буря не отражалась на лице — мимику этого тела я уже контролировал без особого труда.
Да твою псину, как эти чёртовы «раки» чуют всё это? Вертуны, они же вон где, за городом — на грузовике чалить и чалить.
Чтобы той же Елене послушать, ей пришлось подойти ближе. Хотя она же Утренний маг, самая слабая градация.
— Ты извини, я наблюдал за тобой, — сказал наставник, — Незнакомые какие-то приёмы.
— Сам придумывал, — с таким же каменным лицом ответил я.
— Ну, у тебя явный талант, — улыбнулся Андрей Матвеевич, — В тебе чувствуется лунная искорка.
Я только усмехнулся. Для безлуня это, наверное, комплимент.
К своему недовольству, я понял, что испытываю симпатию к этому человеку. Моего командира звали Андреем. Зовут, то есть.
И командир, и наставник — он многому меня научил. Та последняя ночь, с этим сраным механическим псиоником в дестроере… тогда Андрей связался со мной через пси-связь в нарушение всех протоколов.
Я мог бы злиться на него, желать отомстить, но мы оба были связаны присягой.
— Я знаю, мои занятия стоят денег, — виновато развёл руками русоволосый, — Но если ты будешь приходить сюда так же рано утром, так и быть, покажу что-нибудь.
Теперь я округлил глаза искренне. Удача так и пёрла мне в руки. Ну, не всё же от оракулов люлей получать.
Я повернулся обратно к площадке, чувствуя сопротивление Василия. Тот явно рассчитывал, что у нас есть ещё время поваляться в кровати.
— Да я так-то ещё не закончил, — с довольной улыбкой сказал я.
***
Позанимались мы немного, но я был рад, что теперь хотя бы мог поставить удары и движения на живом противнике. В тренировочном спарринге происходило чудо —
Поэтому я старался сдерживаться. Новый наставник не скрывал удивления моим успехам, явно не ожидая от хилого безлуня таких результатов.
Сам Андрей Матвеевич Волков был Подлунным, заслужившим этот титул на службе в армии и полиции. По сути, он мог бы присоединиться к какому-нибудь роду, его навыки пригодились бы везде, но Волков не хотел.
Мне понравилась «красногорская буза». Так называлось местное боевое искусство.
Правда, в нём много размашистых ударов, во время которых я понимал, что открываюсь для контратак.
Буза почти не знала кулака — в основном пощёчины лодочкой. Зато было много подсечек, а уж борьба в ней особенно хороша. Я в десятый раз стучал ладонью по земле, когда Андрей валил меня, перекатывая на очередной залом.
Механика человеческого тела везде одинакова, и многое было мне знакомо. Но я заметил и много лишнего — это была скорее эффектная дань традиции. Например, блоки и удары в некоторых приёмах разделялись возвращением рук в нейтральное положение, с постановкой в «правильную» стойку.
Поэтому мне пришлось хитрить — я старался отрабатывать только те приёмы, которые казались мне более-менее сносными. А на другие приёмы я жаловался, что не могу запомнить. Головушка бо-бо, и противотанковое лицо.
— Ладно, Ветров, — устало сказал Волков, когда я уже который раз вышел на залом, — Ты ж не жалеешь себя.
Я как раз стоял у него за спиной и успел незаметно наметить пару ударов локтем, которых в «бузе» вообще не было. Пришлось отпустить наставника.
Андрей Матвеевич потянулся, повёл плечами:
— Я всегда считал, что хорошая драка лучше любой тренировки. Давай, до завтра, — он махнул мне, подхватил сумку и пошёл к корпусу.
Я чувствовал, как дрожат ноги и руки. Твою псину, как мне сегодня учиться-то?
А может, заглянуть к Соболевой? Я улыбнулся, понимая, что это вариант. Целительница может помочь снять усталость… кхм, во всех смыслах.
В любом случае, моё наглое очередное появление у неё будет на пользу. Да и тем более, я уже не задохлик — вон, одно утро тренировался.
***
Когда я почти дошёл до лазарета, меня окликнул ещё один голос.
— Василий, — голос вкрадчивый, слегка жеманный, от которого меня просто могло вырвать хоть сейчас.
Плетнёв, со своей гадкой улыбкой, шёл за мной следом, будто пытался догнать.
Николай подошёл и протянул руку. Я сразу, не задумываясь, пожал. Хотя и видел, что на лице Плетнёва проскользнула брезгливость.
Зато часть моего плана стала реализоваться сама собой. Я заранее знал, что этот засранец что-то задумает. Не удалось там в городе избавиться от меня, значит, будет ещё попытка.