Магия вооружает
Шрифт:
— Ты — моя, — прорычал он.
Что за черт. Может быть, эта драка повлияла на его умственные способности.
— Ты всегда будешь моей. — Он наступил на тушу зверя и двинулся ко мне. Я посмотрела ему в глаза и увидела, светящееся изнутри безумие гиены. Битва нарушила баланс между рациональным мышлением и безумной страстью. Аварийные тормоза Рафаэля дали сбой, мы двинулись с ним навстречу друг другу.
— Ты это знаешь, и я это знаю. Мы любим друг друга.
— Мы только делаем друг другу больно.
— Ты не бросишь меня снова! — рычал он.
Адреналин, все еще бурлящий во мне, резко удвоился. Этот мужчина
— Я ухожу от тебя. Я больше не позволю с собой играть. Я не твое домашнее животное, и ты не можешь причинять мне боль, потому что считаешь, что я должна быть наказана.
Провоцировать его было глупо. Я знала это, но ничего не могла с собой поделать. Безумный коктейль из биохимических веществ и магии, который помог мне пережить эту битву, заставил выйти из-под контроля. Я знала, что мне следует остановиться, но это выглядело так, как если бы меня было двое: рациональная Андреа и сумасшедший зверь. И прямо сейчас рациональную Андреа уносила бурлящая река гормонов, а зверюга-Андреа махала ей рукой на прощание.
— Ты разбил мне сердце, и теперь я ухожу. Стой там и смотри.
Он причинил мне боль. Он заплатит.
— Вот, смотри, я ухожу. — Я повернулась и сделала пару шагов. — Ты смотришь?
Он бросился на меня, и мы упали, катясь по грязи, рука об руку. Я ударилась спиной об пол, и Рафаэль прижал меня, в классической позе школьного хулигана, сидя у меня на животе. Одна из худших позиций, в которой можно оказаться. Отлично.
— Не уходи сейчас, — сказал он.
Я согнула колени, упираясь пятками о пол, и быстрым рывком выбралась из захвата. Он слегка подался вперед, его правая ладонь ударилась о землю. Попался. Я опустила бедра, и поймала его правую руку, плотно прижав к себе. Надавила на него правой ногой, схватила и резко перебросила вправо. Рафаэль перевернулся, и я забралась на него сверху. Он сжал мои плечи руками.
— Я встаю и ухожу отсюда. Если попытаешься остановить меня, тебе придется драться со мной. Решай сам.
Рафаэль убрал руки. Он меня отпускал. Я знала, что он это сделает.
Я вскочила и направилась прочь. Какая-то часть меня кричала: «Что ты делаешь, дура? Беги обратно». Но я продолжала идти, держа в памяти слова, что он сказал мне: «Я точно знаю, насколько это больно». Между нами все было слишком сложно и чертовски болезненно. Я чувствовала себя опустошенной, и ничего не могла с этим поделать.
Позади меня Рафаэль взревел, сотрясая руины. Я продолжала идти. Этот крик отчаяния преследовал меня, пока я, наконец, не побежала. Все тело болело. Лицо горело от нахлынувшего жара — Lyc-V пытался вылечить мое израненное тело. Если бы только чинить другие вещи было бы так же легко.
Я побежала быстрее и, забравшись на обрушенную стену, выскользнула в лунную ночь. Я прыгнула на ближайшую крышу и помчалась, что есть мочи. Воздух горел в легких, капли крови зверя стекали с мохнатого тела, оставляя ужасный мрачный след.
Я продолжала бежать, пока усталость не превратилась в боль в конечностях. Я оказалась на крыше… непонятно где. Здания вокруг не казались больше знакомыми. Я немного замедлилась, а затем и вовсе остановилась. За мной простирался
Деревья манили меня. Они выглядели такими мирными, и, хотя я знала, что это не так, я не могла сопротивляться.
Я нырнула со здания прямо в реку. Прохладная вода пенилась вокруг меня миллионами пузырьков. Я погружалась и выныривала, скользя в прохладных глубинах, как будто я не плыла, а летела. Река закончилась слишком рано, и я вышла на противоположный берег мокрая, но уже не окровавленная. Я забралась наверх и направилась сквозь подлесок. Лес пел мне дюжиной разных голосов и дразнил множеством запахов. Я вдохнула смесь ароматов, различив пряный вкус лесных трав, мускус енота и слегка горьковатый запах опоссума. Мои уши задергались, улавливая звуки суетливых мышей в кустах, отдаленное улюлюканье совы и щебетание цикад, игравших в успокаивающей темноте.
Пока я брела, трава терлась о мои ноги, щекоча шерсть. Надо мной на ночном ветру дрожали вьющиеся лозы, густо усыпанные крошечными белыми бутончиками. Нежные цветы падали с ветки, излучая бледно-зелёное свечение, и плыли за мной, как волшебные огоньки. Очарованная я присела в траве и наблюдала, как один из светящихся цветов опускается на лист. Так красиво.
Я брела по тропе, ни о чем не думая. Если бы я могла сейчас полностью превратиться в гиену, я бы это сделала. Я просто хотела остыть, обнюхать здесь все, посмотреть, как передвигаются животные, и притвориться, что я являюсь частью этого мира, а не того места за рекой. Здесь мой выбор был проще. Прилечь на траву или на упавшее бревно. Наблюдать за мышами или попытаться поймать одну из них. Послушать уханье совы или кваканье лягушек. Просто и легко.
Наконец, я забралась на высокое дерево, свернулась клубочком на его ветвях и заснула.
Глава 9
Сон на дереве казался отличной идеей в теории. На практике же я проснулась незадолго до восхода солнца, испытывая болезненные ощущения, вся во влажной от утренней росы шерсти, пахнущей разлагающейся кровью. Видимо, вчера не все смыло рекой. Магия пала, и технология снова взяла бразды правления над планетой, а вчерашний волшебный лес стал сырым, грязным и неприятным местом. Столкнувшись с прекрасным выбором: остаться в своей звериной форме или носиться по городу с голой задницей, я решила, что мех будет предпочтительнее. Я покинула реку и решила держаться ближе к крышам домов.
Прошлым вечером я сговорилась нарушить закон вместе со своим бывшим парнем, которому я призналась, что ненавижу его, нарушила закон, уничтожила несчастного сторожевого пса/магическое чудовище, растерзав его в приступе кровавого безумия, а затем сбежала через весь город и бродила по лесу, заснув в итоге на дереве в своей звериной форме.
Когда я слетаю с катушек, я не делаю ничего наполовину. Нет, я схожу с ума постепенно, набираю побольше воздуха в легкие, а затем взрываюсь огненной бомбой.