Магия возмездия
Шрифт:
Эвелина слушала, затаив дыхание. Джон нарисовал сложный
чертеж Дерева Сефирот и стал объяснять отождествление всех символов
с Арканами Таро.
Глубокой ночью Джон и Эвелина сели на пол, взялись за
руки и приготовились к медитации на Дерево Сефирот, которая представляла собой восхождение из сферы материального мира в сферу Чистого Духа. Они одновременно увидели то, что заставило Эвелину отшатнуться и выдернуть руку.
– Нет-нет, это невозможно.
– В ее глазах стояли
слезы.
– Нужно смириться,
вины здесь нет. Изменить что-либо нельзя, мы уже встретились, колесо Судьбы набирает обороты...
ИЕРУСАЛИМ, 1997 ГОД
Однажды в Иерусалиме во время ужина со своим старым другом,
любовником и учителем Джоном Гершовичем Эвелина почувствовала тревогу. Несмотря на жаркую погоду, ее знобило, она задыхалась.
– Пожалуйста, Джонни, давай уйдем. Что-то случилось,
я знаю.
– Эвелина ледяными пальцами впилась в руку Джона.
В отеле Эвелина зажгла свечи, бросила в пламя щепотку
черного кристаллического порошка, вдохнула сладковатый дым и прикрыла глаза в ожидании эффекта. Затем взяла в руки холодный тяжелый хрустальный шар. В блеске его граней можно было разглядеть разливающееся черное облако, постепенно превращающееся в образ седого пожилого человека.
– Рудольф...
– выдохнула Эвелина и, сняв телефонную
трубку, немедленно набрала номер.
– Пожалуйста, мисс, могу
ли я вылететь сегодня в Москву?
ШАРМ-ЭЛЬ-ШЕЙХ - АБУ-ДАБИ,<R>
1998 ГОД
Спустя год Эвелина вернулась в Шарм-эль-Шейх, который любила за необыкновенно теплое и ласковое в любое время года море, красоту коралловых садов, спокойную атмосферу респектабельного курорта. Синайский полуостров, защищенный горами от ветра, а полицейскими - от исламских фундаменталистов, представлялся ей идеальным местом отдыха. В это время года в Москве стояла промозглая сырая погода с затяжными дождями и пронзительными ветрами. Эвелина знала и любила Ближний Восток, путешествовала по Израилю, Иордании и Египту, но в конце пути всегда возвращалась
на Синай.
Ноябрь в этом году оказался особенно дождливым и темным. Мокрый снег таял, образуя под ногами грязные лужи. Шарм-эль-Шейх встретил Эвелину теплым вечерним воздухом и темными силуэтами пальм на фоне заходящего солнца. В небольшом аэропорту Эвелину встречал ее старый друг Джон Гершович. Высокий загорелый Джон крепко обнял ее и прижался слегка колючей щекой. Она ощутила знакомый запах дорогой туалетной воды от Сен-Лорана и голландских сигар, которые он предпочитал.
– Боже мой, Эви, как же я рад, что ты приехала!
– воскликнул Джон, всматриваясь в ее лицо и проводя ладонью по щеке.
– Я уже отчаялся встретиться с тобой, ведь ты всегда занята.
– О, Джонни, ты, как всегда, все преувеличиваешь, - засмеялась она. Я слышала, что тебя пригласили работать в Америку. Надеюсь, ты не оставил занятий магией?
– Эви, моя новая работа требует времени, я получил
Эвелина саркастически посмотрела на него:
– Неужели у тебя не остается времени для твоей русской жены?
Джон несколько преувеличенно удивился, широко распахнул глаза, обнял Эвелину за плечи:
– О, Эви, неужели ты ревнуешь?
Эвелина засмеялась, затем взглянула на него, грустно произнесла:
– Джонни, Джонни, разве ты не знаешь, кто я? Разве не ты учил
меня? Разве есть в тебе что-то новое для меня?
Джон забронировал люкс в роскошном, хотя на вкус Эвелины несколько помпезном отеле "Мовенпик". Но Джон всегда был консервативен в выборе отелей, предпочитая первоклассные.
Эвелина вошла в украшенную живыми цветами ванную и с облегчением сбросила одежду: для нее всегда было мучительным носить одно и то же в течение всего дня. Плотные, упругие струи прохладного душа освежили ее.
Когда она вышла из ванной, одетая в белоснежный махровый халат с вышитой эмблемой отеля, отжимая полотенцем мокрые волосы, Джон сидел в кресле и смешивал коктейли. Он успел заказать ведерко со льдом в номер; перед ним стояла бутылка "Чивас Регала" и широкие стаканы. Он обернулся к Эвелине:
– Тебе покрепче?
– Пожалуй, мне надо расслабиться после дороги, - сказала Эвелина, устраиваясь с ногами в кресле.
– Милый, сколько у нас времени?
Джон с видимым огорчением произнес:
– Только три дня, в понедельник у меня встреча с советниками президента. Мне так жаль, Эви, что мы не можем провести здесь хотя бы неделю.
Эвелина промолчала и пожала плечами. Больше всего она хотела заснуть и проснуться ранним утром, чтобы пойти купаться, когда морская гладь напоминала зеркало и незамутненная вода позволяла увидеть всю красоту радужных рыб, которые подплывали к берегу, совершенно не боясь людей, а по пляжу бродили длинноногие ибисы.
Но Джон был настроен весьма решительно, намекая, что у них очень мало времени. Спустя пару часов вошел официант и вкатил столик с сервированным на двоих ужином. Джон был олицетворением заботы и любезности:
– Дорогая, я знаю, что ты предпочитаешь морепродукты. Поэтому
я заказал легкий ужин: икра, королевские креветки и морские гребешки.
Официант зажег свечи, откупорил бутылку и налил вино в бокалы. Джон удовлетворенно кивнул официанту, и тот удалился.
Поздно ночью Эвелина осторожно вылезла из-под одеяла. Стараясь не потревожить спящего Джона, она, накинув халат, тихо прошла в соседнюю комнату и сняла телефонную трубку.
– Любовь моя, я буду в Шарм-эль-Шейхе в понедельник. Встретимся в "Интерконтинентале". Буду ждать, скучаю.
– Эвелина тихо вошла обратно в спальню и так же бесшумно скользнула под одеяло.