Магия возмездия
Шрифт:
Она сидела на краю бассейна, напоминавшего заросшее цветами озеро, и болтала в воде ногами. Чарльз сел рядом и протянул ей бокал.
– Я так рад, что встретил тебя, - тихо сказал
он и обнял ее за плечи.
Эвелина не противилась, хотя ей показалось, что он действует слишком уж стремительно. Чарльз нежно поцеловал ее в губы, затем поставил на поднос бокалы, к которым они едва притронулись, и опустил ее на траву, пытаясь разобраться в складках шелковой ткани.
– Не торопись, - попросила его Эвелина. Она обняла его за шею и
Было слышно, как в бунгало непрерывно звонит телефон. Но Чарльз, казалось, не слышал его.
– Может, подойдешь?
– шепнула Эвелина.
– Ни за что, пусть звонит.
Чарльз наконец-то справился с ее платьем...
...Потом они пили шампанское, плескались в маленьком бассейне и болтали
о какой-то ерунде.
– У меня никогда не было русской женщины. Они все такие горячие?
– подначивал он Эвелину.
– Ты об этом никогда не узнаешь. Не смей больше заводить романы
с русскими!
– шутя сердилась Эвелина.
Чарльз вылез из воды и принес Эвелине из бунгало махровый халат. Они с трудом нашли свою одежду в темноте. Эвелина чувствовала себя легкой и счастливой. Они как будто не могли оторваться друг от друга. И все же ее беспокоила одна мысль: "Почему мне вдруг пришло в голову, что он выдает себя за другого?"
Где-то под утро телефон вновь залился длинной трелью.
Чарльз ответил, и Эвелина, чтобы не мешать ему, вышла в ванную. Она оглядела себя в огромном зеркале, а затем зачем-то подняла параллельную трубку. Она услышала мужской голос, который произнес: "Через неделю в Тель-Авиве. Ты должен все успеть". Эвелина очень тихо положила трубку на рычаг.
– Звонили из дома, спрашивают, как я отдыхаю,
сказал Чарльз выходящей из ванной Эвелине.
– О, если бы они
знали как!
– Он мечтательно прикрыл глаза.
– Иди
сюда. Я уже соскучился.
Эвелина скользнула в постель и прижалась к нему. Он доставлял
ей такое наслаждение, что она решила пока не думать об этом странном звонке.
– Я хочу быть с тобой. Всегда.
– Чарльз приподнялся
на локте и жадно, с какой-то затаенной тревогой вглядывался в лицо Эвелины.
– Я хочу, чтобы ты была только моей.
Она уже привыкла к тому, что в постели мужчины говорят и обещают ей что угодно.
– Я и так твоя, - улыбнулась ему Эвелина.
– Мне кажется, что, когда я проснусь, тебя уже не будет. Это как сон.
– Это не сон. И я никуда не уйду. Я живая и теплая.
– В подтверждение своих слов Эвелина взяла его руку и положила себе на грудь.
– Попробуй...
Чарльза не надо было уговаривать.
Когда через полчаса он скрылся в ванной, Эвелина быстро
поднялась с постели, нашла его бумажник. В нем она обнаружила американский паспорт на имя Чарльза Фридмана и служебное удостоверение, в котором была вклеена фотография Чарльза. Из удостоверения
"А, черт, моссадовец!" - раздосадованно
подумала Эвелина и быстро нырнула в постель, услышав, что
в ванной перестала течь вода.
Чарльз вышел с полотенцем, обернутым вокруг бедер.
– Может, искупаемся в океане, пока не наступил рассвет?
– предложила Эвелина.
– Боже, откуда в тебе столько сил?
– изумился
Чарльз.
– Я с ног валюсь. Если я не посплю хотя бы пару часов, то просто умру.
– Тогда спи, а я пойду поплаваю, - сказала
Эвелина и обняла Чарльза, еще влажного после душа.
– Нет, не уходи, - попросил Чарльз, крепко прижимая
ее.
– Но ты же хочешь спать, - рассмеялась Эвелина, чувствуя, что он опять возбужден.
– И тебя я тоже хочу, - вздохнул Чарльз, пытаясь увлечь ее обратно в постель.
Эвелина наклонилась над ним и поцеловала.
– Спи, мое сокровище. Ты мне нужен свежий и бодрый.
– Она нежно погладила его плечо.
– Я буду ждать тебя, когда ты проснешься. Мы вместе позавтракаем, а потом будем купаться и заниматься любовью прямо в океане, как дельфины.
– Она говорила все тише и тише, и Чарльз ее последних слов почти не слышал, проваливаясь все глубже в мягкую вату сна.
Убедившись, что Чарльз сладко посапывает, она стала рыться в его вещах и нашла папку с бумагами. Среди прочих документов она обнаружила в ней свою фотографию.
"Ну почему, почему мне так не везет?!
– подумала Эвелина.
– Ведь я почти влюбилась в него".
Вернувшись к себе в бунгало, Эвелина позвонила в аэропорт.
ГЛАВА 19
Москва, 1999 год
Уже несколько дней Сима безуспешно пыталась дозвониться до Инки, но
трубку никто не брал. Володя отказывался давать какие-либо объяснения
по этому поводу, и, если вначале он только томно закатывал глаза и
вздыхал, то в дальнейшем довольно резко сказал, что ничего не знает
и что Инка должна быть дома, поскольку больше ей быть негде. Однако
вскоре он стал молча топтаться вокруг Симы, чем довел ее до белого
каления.
– Снегирев, у нас один кабинет на двоих - я это понимаю, - поэтому скажи, пожалуйста, что тебе от меня нужно?
– Если что-нибудь узнаешь про Инну, сообщи, - выдавил наконец
из себя Володька и зарделся словно красна девица.
На мгновение Симке стало стыдно, и она, отвернувшись, буркнула:
– Ладно, договорились.
– Тогда я пойду, а то у меня там дел...
– Выразительно
проведя пальцем по горлу, Снегирев еще раз шумно вздохнул и вывалился
из кабинета.
Через минуту после его ухода раздался телефонный звонок. Сима поспешно схватила трубку и услышала недовольный голос матери.
– Привет, мамуля!
– поспешила на всякий случай подлизаться Симка.