Магия возмездия

Черкасова Екатерина

Присоединяйся.

Чарльз сбросил уже расстегнутую рубаху, шорты и быстро спустился за ней. Они уселись на нижней ступеньке, оказавшись по пояс в теплой воде. Эвелина подала ему чашку:

– Ведь так гораздо лучше?

– Конечно, - охотно согласился Чарльз.

Ну, ты просто-таки русалка! Определенно ты вышла из моря.

– Да, я обожаю море. Всегда мечтала жить в таком месте, как это,

а жила в холодной северной стране, за тысячи километров отсюда.

Эвелина вздохнула, сделала глоток и отставила чашку. Чарльз, неотрывно

глядя на нее, сделал то же самое.

Они казались себе невесомыми в очень

соленой плотной воде. Внизу был отчетливо виден рельеф дна, белый песок с небольшими островками красочных кораллов и пестрыми рыбками, приплывшими позавтракать к ним. По дну скользили две тени, иногда сливающиеся в одну. Чарльз стал нетерпеливо стягивать с нее купальник, но Эвелина остановила его.

– Подожди, у меня есть идея.
– Она медленно сняла верхнюю полоску, обнажив очень белую на фоне бирюзовой воды грудь.

Чарльз даже застонал от возбуждения, но она не позволила к ней прикасаться. Вместо этого она разорвала полоску на две половинки и властно приказала Чарльзу подплыть к лестнице. Предчувствуя какую-то эротическую игру, он подчинился. Эвелина привязала обе его руки к лестнице и проверила крепость узлов.

– Ну давай же, давай, - шептал Чарльз, почти теряя разум

от происходящего.

Но Эвелина не торопилась. Она прижалась к нему грудью и поцеловала, чувствуя, как напрягается его тело. Чарльз пытался освободиться, но не смог. Тяжело дыша, он прикрыл глаза в ожидании чего-то необычного. Затем, сняв остальное с себя и Чарльза, Эвелина нырнула и под водой привязала к лестнице его ноги. Вынырнув, она прижалась к его сильному стройному телу, с сожалением оторвалась от него и поднялась по лестнице. Чарльз открыл глаза и недоуменно спросил:

– Куда ты?

Эвелина не ответила. Все время, пока она переодевалась и собирала вещи, она слышала, как он звал ее почти в отчаянии. Она подхватила чемодан, пластиковый пакет и взяла в руки туфли. Стоя на террасе почти над головой Чарльза, она мстительно сказала:

– Ты спутал любовь с работой, милый. Хотя, признаюсь,

мне было хорошо с тобой. Надеюсь, тебя найдут до прилива и ты не утонешь и не успеешь обгореть на солнце. Мне было бы жаль.

Уходя, она слышала громкие ругательства Чарльза.

Эвелина добралась до стойки портье, выслушала ряд недоуменных вопросов по поводу того, что она не вызвала обслуживающий территорию кар и носильщика, а пришла пешком. Эвелина ответила, что очень торопилась, а номер портье был постоянно занят. Тот с изумлением посмотрел на ее измятый костюм и испачканные в песке ноги, но Эвелине было все равно, что он подумал. В лимузине, принадлежащем отелю, она кое-как привела в порядок волосы, подкрасила ресницы и тронула помадой губы. Больше ни на что времени не было. Служащий аэропорта в униформе провел ее к одиноко стоящему белоснежному с зеленой полосой самолету, сказав по дороге, что больше пассажиров нет. Она поднялась по трапу в салон, где ее встретил смуглый худощавый стюард, мало напоминавший упитанных полинезийцев. Салон поразил ее своей роскошью. Наверняка хозяин самолета сдерет с нее три шкуры. Но она слишком торопилась убраться отсюда!

Эвелина с облегчением опустилась в кресло и сняла туфли - песок, оказавшийся внутри, больно натер ей ноги. Нажав кнопку, она вызвала стюарда, чтобы попросить минеральной воды. От всего происшедшего в это безумное утро ей страшно хотелось пить.

Дверь открылась, но вместо стюарда в салон вышел Мохаммед.

От неожиданности

Эвелина даже закрыла глаза.

– Здравствуй, Эвелина, - необычно сухо произнес он.
– Вижу, ты так торопилась, что даже не успела уложить волосы. Выглядишь ужасно.

– Мохаммед, милый, - обрадовалась Эвелина, предпочитая

не обращать внимание на его тон.
– Как ты здесь оказался?!

– Ну не думаешь же ты, что случайно, - язвительно заметил араб.
– И вообще, ты стала невнимательной.
– Он показал ей на что-то в иллюминатор.

Эвелина повернула голову и увидела на крыле самолета три зеленые буквы KSA - королевство Саудовская Аравия, - которые не заметила раньше.

– Ты что, следил за мной?!
– возмутилась она.

– А ты как думала?
– Сдержанность и невозмутимость Мохаммеда как ветром сдуло.
– После того, что ты натворила?! После того, как ты подставила меня?! И не только меня!

– Ничего не понимаю, - растерялась Эвелина.
– Ты имеешь в виду Чарльза?

– Да какого, к черту, Чарльза?!
– почти кричал Мохаммед.

Хотя с этим Чарльзом мы еще разберемся, моя верная преданная девочка.

В его голосе звучала такая угроза, что Эвелина съежилась в своем кресле.

– Подожди, давай разберемся, - она попыталась успокоить

его.

– Прекрати делать вид, что ты ничего не понимаешь, жадная дрянь!

Мохаммед был вне себя от ярости.
– Мало того, что ты решила сыграть на две стороны, так еще по твоей милости погибли люди. Ты что, не понимаешь, что тебя тоже достанут? Решила спрятаться на Таити? Да хоть на Северном полюсе среди пингвинов! Все равно тебя найдут. Идиотка! Если влезла в эти игры, так играй честно. А перехитрить их твоего бабьего умишка не хватит!

Эвелина в изумлении смотрела на него. Никогда в жизни ее так не оскорбляли,

но больше всего ее бесило то, что она не понимала причину его ярости.

Мохаммед придвинул кресло и сел напротив таким образом, что ее ноги

оказались зажатыми между его коленями, а руки, лежащие на подлокотниках,

он стиснул с такой силой, что побелели кисти. Она почувствовала, какими

грубыми и жестокими могут быть его пальцы. Тоном, не допускающим возражений,

он приказал:

– А теперь рассказывай! Все!

– Ты из-за Джона Гершовича?
– теряясь в догадках, предположила

Эвелина.

– Да, черт побери, и из-за него тоже!
– перемежая английские

ругательства с арабскими, произнес Мохаммед.

– Да отпусти же меня, я все объясню, - попросила Эвелина,

пытаясь освободиться из его стальных объятий.
– Понимаешь, когда

ты попросил меня заняться этим делом - помнишь, в Абу-Даби,

я была уже в курсе. Незадолго до этого я встретилась с Джоном.

Произнося это имя, она с опаской посмотрела на Мохаммеда. И не зря, его лицо потемнело от скрытого гнева.
– Но ты не думай, у меня с ним ничего не было, это мой старый друг, он учил меня кабале. Так вот, тот академик, который интересовал тебя, был первым мужем его последней жены.
– Эвелина умолкла, запутавшись в родственных связях, а потом продолжила: - Джон дал мне полную информацию об их семье, всевозможные фотографии, рассказал о каких-то мелких деталях, которые, как ты знаешь, бывают самыми убедительными. Послушай, может, мне все-таки принесут воды и таблетку от головной боли? Я не спала всю ночь и страшно устала.