Магия возмездия
Шрифт:
– Где Голубева из 15-й палаты?
– несколько тише прорычала Сима.
– Вы знаете, где она сейчас находится?
– Здесь нельзя кричать, это психиатрическая больница,
мило улыбнувшись, сообщила дама.
– Ваша Голубева в комнате отдыха.
– Покажите мне, где это находится, - потребовала Сима.
– Прямо по коридору и направо, - продолжая улыбаться, сообщила
сестра.
Симка почти бегом направилась в указанном направлении. Дверь в комнату отдыха была открыта, и Сима быстро оглядела всех присутствующих. Две
– Лариса, ты жульничаешь!
Симка вздрогнула и обернулась. Одна из девочек, та, которая сидела к Симке лицом, скорчила недовольную рожицу и сказала, обращаясь к подружке:
– Ты, Алена, уже пять раз выиграла, а я только четыре. Если я сейчас смухлюю, все будет по-честному.
– По-честному не будет, ты же знаешь, - сказала сидящая
спиной к Серафиме Алена, которую Симка приняла за подростка.
В этой игре главное - соблюдать правила.
– Отдай мне тогда две шашки форы, - закапризничала маленькая Лариса.
– Ну ладно, две шашки возьми.
– Алена засмеялась тихим, мелодичным смехом.
Сима не верила своим ушам. Она еще постояла немного, а потом позвала:
– Алена!
Алена обернулась и радостно улыбнулась:
– Ой, Серафима Григорьевна! А что вы здесь делаете? Вы ко мне пришли?
– в голосе прозвучала едва уловимая тревога.
– Да. Алена, я хотела с тобой поговорить, - как
можно спокойнее произнесла Сима.
Алена с некоторым трудом поднялась с пола и, отряхивая халатик, взглянула на Симу снизу вверх.
– Я знала, что вы придете, - она серьезно посмотрела на Симу, пойдемте ко мне в палату. Лариса, - обратилась
Алена к обиженно сопящей в углу девочке, - считай, что я сдаюсь.
– Честно?
– обрадовалась Лариса.
– Конечно, честно, - утвердительно кивнула Алена.
Сима смотрела на Алену и не могла осознать все происшедшие с
ней перемены. И хотя она по-прежнему выглядела бледной и исхудавшей,
на ее лице уже не было того страдальческого выражения, что прежде.
И что самое удивительное - она улыбалась! Правда, Сима отметила, что Алена двигалась немного медленно и неуверенно, как будто опасаясь потерять равновесие. Алена словно заметила это:
– Меня еще сковывает немножко, но сейчас уже гораздо лучше. Марина Алексеевна говорит, что скоро станет совсем хорошо. Я еще пью таблетки, но уколов мне больше не делают, - сказала девушка и поинтересовалась: - Вы мне что-то хотели рассказать, Серафима Григорьевна?
– Конечно, - заторопилась Сима, - новости все очень хорошие, но сначала расскажи мне, как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. Сплю нормально, есть хочу постоянно.
– Алена улыбнулась. Мне все так нравится, и еще... Мне очень хочется жить и поскорее выйти из больницы.
– Скажи, Алена, ты помнишь,
– Очень плохо, все как в тумане. Помню страх, когда меня пытались убить. Правда, в тот момент я сама не хотела жить.
– Было видно, что говорить об этом Алене неприятно. Она немного помолчала, а затем с надеждой спросила: - Серафима Григорьевна, я не уверена, что это правда, может, это болезнь виновата, но мне почему-то кажется, что Джонни больше нет. Вы не знаете?
Сима не решилась сказать ей правду:
– Откуда же мне знать, Алена?
– Ну ладно, - грустно улыбнулась девушка.
– Просто иначе он обязательно навестил бы меня. А что вы хотели мне сказать?
– Я хотела сказать, что тебе больше ничего не угрожает. Мы арестовали Станислава, ну того, который хотел...
– Сима замялась.
– Что хотел?
– уловив заминку, спросила Алена.
– Хотел... причинить всем много вреда.
– Симе показалось,
что она необыкновенно ловко вывернулась из затруднительного положения.
Судя по имеющимся у нас уликам, я думаю, мы легко докажем в суде его виновность в отношении всех трех убийств. Ведь это он убил Анну, - сказала Сима, начисто позабыв о запрете на разглашение оперативно-следственной информации.
– Серафима Григорьевна, это он убил папу?
– печально
спросила Алена.
– Нет, Алена, его никто не убивал. Но тебе пока не стоит об этом
думать.
Алена опустила голову, пошатнулась и случайно прижалась лбом к Симиному плечу. Ее плечи тихонько вздрагивали от рыданий, а у Симки, чувствующей противоестественность всей этой ситуации, почему-то не хватало сил, чтобы отстраниться от девушки. Симка стряхнула с ее халата невидимую пылинку и легонько сжала худые руки, немного отодвинув Алену от себя и заглядывая ей в лицо
– Я знаю, что ты очень любила отца. Знаю, что у тебя
никого не было, кроме отца и Джонни, - Сима смотрела в немигающие, полные слез глаза Алены, - но все же попробуй смириться с этим. Твой отец умер, может быть, нелепой, случайной, но, уверяю тебя, естественной смертью.
Они немного помолчали.
Слезы Алены высохли, но в глазах осталась невыразимая боль.
– Теперь я и сама в этом почти уверена, - Алена вздохнула, - просто мне кажется, что это очень несправедливо. Я устала, - добавила она без паузы, - я пойду к себе в палату, хорошо? Вы не будете сердиться?
– Девушка вопросительно посмотрела на Симу.
– Нет, конечно, иди, тебе нужно отдохнуть.
– Когда Алена отвернулась, чтобы идти в палату, она неожиданно спросила: - Алена, скажи, ты помнишь, как приходила ко мне?
Алена молча покачала головой, а потом сказала:
– Я видела очень странный сон, и вы там были,
Серафима Григорьевна, но это был только сон. Я наконец-то проснулась.
– Алена снова улыбнулась.
– А сейчас у меня все хорошо, не волнуйтесь.
Уходя в палату, уже у самых дверей Алена вновь обернулась