Макс по прозвищу Лис

Крылов Максим

Он шагал за Машей, не особенно беспокоясь о том, что их окружает, кошка двигалась быстро, иногда останавливаясь, настороженно прислушиваясь и принюхиваясь, и Лис знал, что к ним никто не может приблизиться незамеченным: Мумру услышит и унюхает заранее любое существо.

Холодок опасности понемногу начал таять. Пора было определяться, куда двигаться дальше. Макс достал из кармана телефон с навигатором, который ему выдали в компании, где он арендовал флаер, и вызвал карту местности, по которой они двигались.

Вблизи находился всего один населенный пункт, до

него было километров двадцать, и все лесом, дорог не было, это было и хорошо, и плохо. Лис подозвал Машу.

— Видишь? — Он ткнул пальцем в карту. — Нам туда. Больше здесь нет ничего подходящего. Скоро стемнеет, местная луна должна быть по твоему левому плечу. Поведешь ты.

Кошка покачала головой и потерла лапой глаза.

— Ты боишься, что я ничего не увижу в темноте?

Мумру кивнула.

— В крайнем случае схвачусь за твой хвост.

Кошка зарычала и показала острые длинные клыки.

— А как же любовь? — улыбнулся Лис и обнял Мумру за огромную голову. — Убьешь любимого?

Кошка толкнула его головой так, что он сел на мох, и угрожающе оскалила клыки.

— Ладно, — пожал плечами Макс. — Не буду тебя любить, раз не хочешь, влюблюсь в другую.

Мумру угрожающе зарычала и, подскочив к нему, лапой повалила на синий мох.

— Вот и пойми вас, женщин, — пробурчал Лис, поднимаясь. — То целуется, то убить готова. Ты силу рассчитывай, а то покалечишь нечаянно и что потом делать будешь? Раненый я далеко не уйду.

Мумру виновато вздохнула и отвернулась.

— Пошли. — Макс зашагал вперед. — Ты думаешь, десантники будут сидеть на месте? Нет, они сейчас уже лес прочесывают, а на наших возможных вариантах движения ставят дозоры, так что принюхивайся и прислушивайся. Кстати, они тоже понимают, что мы пойдем к этому населенному пункту, значит, там будет засада. И в небо посматривай: беспилотники должны летать над головой, ночью они переключатся на инфракрасные камеры, когда температура упадет, и тогда все живое будет как на ладони...

Мумру оттолкнула его и вышла вперед, настороженно принюхиваясь, потом прыгнула с места в кусты и вытащила из ветвей небольшое животное, которому тут же перекусила горло и стала с аппетитом обедать. На него она не обращала внимания, съела добычу быстро, облизала мордочку и вновь зашагала вперед.

«Обиделась, — подумал Лис и пошел за ней следом. — Хоть вроде ничего не сказал. Женщина. Тут, того и гляди, обнаружат и опять повезут на Землю, а она чего-то сердится, отношения выясняет. Вот постреляют из парализаторов, свяжут путами — и все: имперские эскулапы на ней эксперименты будут ставить, а у них никто долго не живет. Со мной все произойдет еще проще: осудят через трибунал и расстреляют как дезертира».

Быстро стемнело, уже через пару минут темнота сгустилась настолько, что он не мог видеть даже своей руки. Почти сразу Макс начал спотыкаться, к тому же пошел дождь, холодный, противный, теперь он не мог видеть даже пальцев, поднесенных к лицу. Лис поднял капюшон, закрепил его так, что открытыми остались только глаза, и вздрогнул, когда его руки коснулись усики какого-то любопытного растения.

Он начал глубоко и размеренно дышать, пытаясь вызвать ночное зрение. Его научил этому фокусу один из воров.

Способность видеть ночью очень нужна тому, кто занимается незаконным промыслом, даже больше, чем простая осторожность, и этому, как оказалось, можно научиться. Нужно только привести себя в особое состояние, и этого вполне достаточно, чтобы человек начинал видеть всем своим телом. Его учитель называл это кожным зрением, хотя на самом деле к коже это не имело никакого отношения, — просто мозг начинал обрабатывать всю информацию, которая к нему поступала со всего тела.

И вообще видят не глаза, а мозг, именно поэтому, входя в особое состояние, Макс мог даже смотреть сквозь стены. Как всегда, ему понадобилось несколько минут, чтобы адаптироваться, за что он получил довольно болезненный укус от кошки в руку: Маша сердилась, она хотела идти вперед, а он не давал.

— Я ничего не вижу, — пробурчал Лис. — Ты можешь подождать пару минут, пока я не вызову свое ночное зрение, или повезешь меня на себе? В прошлый раз, в парке, мне понравилось.

После этих слов кошка презрительно фыркнула и отошла, сразу что-то зашуршало в темноте, а потом послышались ее ликующий рык и чавканье. Макс подождал еще немного, и постепенно плотная непробиваемая темнота стала светлеть, еще через несколько мгновений он стал видеть все, правда, без красок, во множестве оттенков серого, но это было нормально, большинство хищников так мир и видит. Главное, что виделось все отчетливо.

Он посмотрел и увидел Мумру, рвущую небольшое грациозное, явно травоядное животное, ела кошка с удовольствием, искоса поглядывая на него. Макс показал ей кулак и рассмеялся с удовольствием, увидев, как удивленно вытянулась кошачья морда.

— Идем, — сказал он. — Не забывай, что ночь — это время самых опасных хищников, о которых ни ты, ни я ничего не знаем, а они хорошо слышат, особенно крики раненых, и прекрасно чуют кровь.

Кошка презрительно фыркнула.

— Я знаю, ты крутая, — усмехнулся он. — Только не так давно я спас тебя от не самого опасного хищника этого леса, так что будь скромнее и незаметнее, девушкам это идет.

Маша опять презрительно фыркнула, вырвала еще один кусок мяса из мертвого животного и пошла за ним, жуя на ходу.

Ночь была глухой и темной — мало того что деревья скрывали ночное небо, так еще и шел дождь из набухших, закрывших небеса туч. Под ногами чавкал мох, обдавая впитавшейся в него водой, сверху срывались гроздья капель, — если бы не одежда, отталкивающая влагу, он бы уже промок насквозь. Кошке тоже было некомфортно, она недовольно рычала, когда на нее обрушивался очередной водопад с огромного дерева. Макс прислушивался к себе: для него главное было сейчас — вовремя почувствовать опасность, он не сомневался, что над лесом летают беспилотники, которые высматривают своим инфракрасным оком их с Мумру. Спутники были неопасны, тучи закрывали все небо, а другие частоты для леса не подходили: слишком много вокруг было разной живности.