Малах ха-Мавет
Шрифт:
Старик оглядел лестничную площадку:
— Ты одна?
Она была в другой одежде, но он узнал ее по голосу и длинным темным волосам.
— Простите за беспокойство, — и Хетт сразу перешла к цели визита, чтобы отец Райса не хлопнул дверью у нее перед носом, — вы случайно не находили дома мой мобильник? Я его где-то потеряла.
— Нет, — удивился старик, — не находил. Ты звонила на него? Я ничего не слышал.
— Наверное, он разрядился и выключился, — засуетилась она. — Вот блин.
— Хочешь зайти и поискать сама?
— Да. Если можно.
Старик молча открыл дверь шире
— Ты же просто забыла телефон… Чего извиняешься? — И он махнул рукой: — Иди ищи. Я буду на кухне, если понадоблюсь.
Хетт медленно прошлась по гостиной, осматриваясь, проверила диван и даже сунула руку в щель между сидением и спинкой, словно и вправду искала забытый телефон. Вскипая, на кухне зашипел чайник, и старик зазвенел посудой. У меня не так много времени, подумала Хетт, перешла в комнату Джаспера и застыла на пороге: альбомы исчезли. Кто-то убрал их со стола.
Она растерялась. Куда же Райс их спрятал? Или это сделал его отец? Она не собиралась шнырять по шкафчикам и выдвигать ящики: старик, может, еле видит, но нарушениями слуха он вроде бы не страдал.
— Нашла?
Хетт обернулась и отрицательно затрясла головой. Ей не пришлось притворяться: она и так казалась огорченной, хотя и по совсем другой причине.
— Ну вот. Я же говорил.
— Не представляю, где он может быть…
Она развела руками.
— Ты же не думаешь, что я его забрал? — спросил старик, помолчав.
— Что вы, что вы… — вытаращилась на него Хетт, — конечно, нет.
— Ладно. Чаю будешь?
Они устроились на кухне, и старик подвинул к ней все ту же вазочку с печеньем. Хетт тем временем разработала новый план.
— Вчера вы хотели показать мне фотографии. Помните? Но мне пришлось уйти. Надеюсь, я ничем вас не обидела. Если вы не против, я бы хотела их посмотреть.
— Против? Я же сам тебе предложил. — Старик потер отросшую щетину на подбородке. — Так ты за этим пришла?
Хетт недоуменно склонила голову набок.
— Посмотреть фотографии? — уточнил он.
— Э… Я вообще-то за телефоном вернулась… — Она даже немного разозлилась: он что, совсем склеротик? На кой ляд она выдумывала эту историю, если дед тут же все забыл? Или же он намекает, что она обманщица? Старик все еще смотрел вопросительно. — Но раз я уже здесь… Вчера мне было неудобно перед Райсом, — доверительно произнесла Хетт, — а он мне жуть как нравится. Даже больше, чем нравится. — Для пущего эффекта она потупилась. — Я бы хотела узнать его получше… но он такой… замкнутый. Да вы, наверное, и сами знаете, — она вскинула взгляд, — какой он.
Шито белыми нитками. Ну а что ей еще сказать? Зачем иначе ей могли понадобиться альбомы? Испытующий взгляд старика начинал раздражать. Хетт неловко помяла пальцы под столом. Сейчас выгонят ее в шею… Она не поверила своим ушам, когда он произнес:
— Сейчас принесу.
В дверях старик обернулся.
— Только вот… как бы сказать… он не… — он поколебался. — Впрочем, забудь.
Когда он вернулся, нагруженный альбомами, Хетт бросилась ему навстречу.
— Давайте помогу, — и забрала у него часть альбомов.
Старик
— Я рассортировал их.
— Спасибо.
Она взяла первый альбом. Хетт не терпелось побыстрее пролистать их один за другим, но она не могла так поступить, не вызвав подозрений. И так чуть не облажалась. Отец Райса низко склонялся над страницами, и его седая голова временами закрывала весь обзор. Он то и дело тыкал пальцем в особо примечательное, по его мнению, фото и с явным удовольствием расписывал подробности того, когда, где и кем оно было снято. Хетт с трудом сдерживала зевоту. Кажется, эти люди делали гораздо больше снимков, чем среднестатистическая семья. Вся их жизнь разворачивалась перед ней, как на ладони, пресная, повседневная жизнь, и она ощущала лишь нарастающую скуку.
Прошел час, и Хетт уже собиралась признать поражение. Осталось лишь два альбома, и среди них тот самый, в серой обложке, с полароидными фотографиями. Старик взял его в руки.
— А здесь хранятся его собственные снимки. — Его ладони почему-то дрожали. — Ну что же, посмотрим…
Без единого слова старик перевернул несколько страниц. Такая перемена не могла не насторожить, — ведь раньше он болтал без умолку.
На секунду он перестал дышать.
— Что случилось? — спросила Хетт, заглядывая ему через плечо. — Вам плохо?
Она посмотрела в альбом. Старик водил пальцем по снимку Шены.
— Такая грязная… — наконец выдохнул он, — будто где-то путешествовала. — И безумная улыбка разрезала его изборожденное морщинами лицо: — Я все думал, куда она подевалась… Привет, — ласково произнес он, обращаясь к фотографии, — привет, Джейн. Где же ты столько пропадала?
Глава 3.
Ну и задачку задала ему Дроу: Сидни прочесал весь город, и так ничего и не нашел. Ровным счетом никаких следов. Она словно испарилась. Несколько раз Сидни возвращался к хранилищу и, идя на приемлемый риск, входил внутрь и спрашивал охранников, не видели ли они тут поблизости одну девушку весьма примечательной наружности. Те лишь недоуменно качали головами и предлагали обратиться в полицию. По ночам он околачивался возле баров и ночных клубов, высматривая бывшую напарницу. В конце концов Сидни подключил к делу Хлою, но и это не принесло желаемых результатов. Только одно место выпадало из зоны их поисков. Если Хетт отправилась в мертвые районы за острыми ощущениями и до сих пор не вернулась… ей уже не помочь.
Они сидели рядом на каменном парапете над водой. Внизу плескались темные волны. Хмурясь, Сидни все еще прокручивал в голове сотни догадок, Хлоя беспечно болтала ногами. Оранжевый огонек сигареты отражался в стеклах ее солнцезащитных очков. Сгущалась ночь, и лидер не представлял, зачем они ей сейчас понадобились. Возможно, Хлоя из той категории людей, которым не нравится оставлять глаза обнаженными. Словно прочитав его мысли, она сняла очки и положила возле себя. А следующим вопросом застала его врасплох: