Малах ха-Мавет
Шрифт:
Открыв глаза, Трис с тревогой посмотрела на парня. Ах вот в чем дело… Он заметил обновку. Эбби помогла выбрать ей кружевной комплект белья для особенных случаев. Трис потребовался весь запас мужества, чтобы решиться на эту покупку.
— Тебе нравится?
— Очень, но…
И Сидни не закончил.
— Но?..
Один раз он уже наступил на мину. Всего несколько минут назад. Должен же он был хоть чему-то научиться? Ляпни он что-нибудь эдакое Шене, она тут же пришла бы в ярость. Ведь девушка, которая прихорашивалась для любимого, в ее понимании заслуживала только поощрения, и никак
— Меня больше заводит твой лифчик с Микки Маусом, — сказал он с легкой усмешкой, — и твоя голубая пижама. — Когда Трис весьма ожидаемо надулась, он добавил: — К тому же, я не… не нуждаюсь в дополнительной стимуляции. — Он взял Трис за руку и накрыл ее ладонью свой пах. — Как считаешь?
Она покраснела до кончиков ушей, и Сидни вновь ее поцеловал, чтобы она не злилась. Раздев Трис до пояса, Сидни уложил ее на спину. Она возилась с молнией у него на штанах. Он чуть отклонился и привстал, помогая ей стянуть джинсы к коленям.
— Какая ты нетерпеливая…
— У меня никого до тебя не было, — выдохнула Трис.
— А тот раз? — спросил Сидни, намекая на ее первый сексуальный опыт.
— Он был хорошим парнем. А мне хотелось попробовать.
— И?
Она явно смутилась.
— Это было… иначе.
— Лучше или хуже? — шутливо поинтересовался он.
— Ох… — Трис взглянула ему в глаза. — Я хотела бы, чтобы это был ты.
Сидни так и не успел ответить, потому что в самый неподходящий момент затренькал ее мобильник. Трис поморщилась. Кому она вдруг понадобилась? Для матери и Эбби стояли особые мелодии звонка, а значит, это не они. Ну тогда и черт с ним.
— Возьмешь?
— Не-а.
Дождавшись, пока телефон замолчит, Сидни признался:
— Я помню только Шену. А до нее… думаю, я ни с кем не был.
— Ого! Ты был девственником? Всю жизнь?
— Ха-ха. Между прочим, я умер молодым.
Все еще смеясь, Трис развела колени, и он устроился меж ее бедер. Одной рукой она задрала Сидни футболку, а второй нагнула к себе его голову и поцеловала в губы. Он глубоко засунул язык ей в рот. Немного погодя она пустила его внутрь, и дальше они обменивались лишь короткими репликами и восклицаниями, двигаясь в едином ритме.
Трис сцепила лодыжки у Сидни за спиной и не отпускала, пока он не толкнулся в нее последний раз и не обмяк. На пике наслаждения он вдавил лицо в подлокотник дивана, заглушая стон.
Дверь каморки отворилась, и они тотчас повернули головы на звук. Дроу медленно окинула взглядом голую разрумянившуюся Трис, а затем и потного запыхавшегося Сидни со спущенными штанами. Оба выглядели слегка озадаченными, однако, по всей видимости, эта сцена не произвела на Видящую должного впечатления.
— Мне надо тебе кое-что сказать, — прошелестела она.
— Дроу… — прохрипел Сидни, — ты немного не вовремя.
— А… — С некоторым опозданием Видящая осознала, чем они тут занимались. — Тогда продолжайте. Я подожду.
Выйдя из подъезда, Хетт бросилась бежать, и прохожие провожали ее любопытными взглядами. Ее до сих пор трясло. Ей необходимо было поделиться своими подозрениями, с кем угодно, хоть с Сидни, хоть с Трис или даже с Хлоей, и желательно прямо сейчас. Сбавив шаг, чтобы отдышаться, она посмотрела по сторонам. У дороги
Гудка не было.
Она судорожно подергала рычажок: без толку. Телефон не работал. Хетт в отчаянии отшвырнула трубку, оставив ее висеть на проводе. Сигнал отсутствовал и в соседней будке. Будь проклят Сидни с его проклятыми правилами, подумала Хетт, когда нет возможности ни с кем связаться!
— Вам надо позвонить?
Она обернулась. Незнакомый мужчина постучал костяшками пальцев по стеклу. В его руке был зажат мобильник.
— Да, — сказала она, — спасибо.
Взяв у него телефон, Хетт по памяти набрала номер. Она терпеливо вслушивалась в длинные протяжные гудки, но с той стороны так и не ответили.
— Никто не берет трубку? — участливо поинтересовался мужчина. Когда Хетт кивнула, поджав губы, он предложил: — Может, попробуете еще раз?
— Да нет, не надо… — она уже возвращала ему мобильник.
Ее запал неожиданно иссяк. Поблагодарив незнакомца, Хетт опустилась на скамейку неподалеку и зажгла сигарету. Мужчина не стал ей надоедать, решив, что дело не такое уж срочное, и растворился в вечерней мгле.
Хетт попыталась упорядочить мысли. Она несколько поторопилась с выводами. Да, у Джаспера-Райса был Полароид, и он им пользовался, и в старом альбоме оказалось место для одной-единственной фотографии, как будто кто-то специально ее оттуда извлек, но никаких веских доказательств его причастности у нее на самом деле не было. Она не может обвинить его в убийстве лишь на этих основаниях: Сидни поднимет ее на смех. Но тут была связь. Хетт в этом не сомневалась, а их размолвка с лидером таила в себе дополнительный стимул. Если ей удастся привести к Сидни настоящего преступника… поднести ему все на блюдечке… он вынужден будет признать, что она отнюдь не так глупа, как он полагал.
Но как ей доказать, что Джаспер-Райс знал Шену раньше? Что это ее фотокарточку он держал в альбоме? Не может же она спросить его напрямую: с карателями шутки плохи. Хетт автоматически затушила окурок о железный подлокотник. Был один способ. Если в бывшей комнате Райса найдутся другие снимки Шены, ему уже не отвертеться, и дело можно считать закрытым.
Хетт стиснула зубы. А она любезничала с ним. Делилась откровениями. Показала ему свои шрамы… Как она могла быть настолько слепой? Как могла сблизиться с убийцей? Райс мастерски играл роль друга, защитника, покровителя. Вот скотина. Он всегда плевал на осторожность. Он задушил свой инстинкт самосохранения, ходил по лезвию ножа и хохотал в лицо смерти. Долбаный психопат.
Не потому ли он привел ее к своему отцу? Поглумиться? Но ведь он вел себя как ни в чем не бывало, когда поймал ее на горячем. Не испугался… и даже виду не подал. Возможно ли, что это все одна большая ошибка?
Она просто обязана все выяснить. Надо вернуться в ту квартиру. Что-нибудь наврать, разжалобить деда… Не сегодня, конечно, каратель все еще может быть там. Завтра. Вряд ли Райс явится к нему два дня подряд.
Так она и поступила.
— Здравствуйте, — смущенно поздоровалась Хетт.