Мальчик который не спит
Шрифт:
— Конечно, мистер Поттер, — с серьёзной моськой кивнула Луна. — Когда вы будете готовы?
— Сейчас, дорогая моя, сейчас…
Третий том полностью на бусти. Серия завершена.
Том 3. Глава 4.
— Альбус, как это понимать?! — еле сдерживая ярость, Фадж кинул на стол «Ведьмины Ведомости». — Почему о происходящем в школе я узнаю из интервью Поттера?!
— Потому что у меня всё под контролем, — беззаботно ответил Альбус Дамблдор, с интересом рассматривающий
— Два ученика и чёртова кошка окаменели! — взъярился Фадж. — И это ты называешь под контролем?
— Никто же не умер, — улыбнулся Дамблдор.
— Ещё бы кто-то умер! Тогда меня точно линчуют!
— Корнелиус, — Дамблдор наконец-то перестал излучать лучи добра и посмотрел на Фаджа жестким взглядом. — От меня что ты хочешь? Дела Хогвартса не касаются министерства. Если я сказал, что у меня всё под контролем, значит, под контролем.
— Вижу, насколько… что ученики обвиняют тебя…
— Это часть плана, — перебил Дамблдор министра магии. — Ещё раз повторюсь: что конкретно тебя беспокоит?
— Выборы на носу, а у меня тут…
— Не у тебя, а у меня, — покачал бородой Альбус. — Ты победишь на этих выборах, так о чём тебе беспокоиться?
— Люциус давит меня по всем фронтам! — пожаловался Фадж.
— А разве может будущий министр занимать должность преподавателя Хогвартса и кресло министра?
— Что?
— Люциус подписал полный контракт на пять лет, — улыбнулся Альбус. — Даже если он победит, его победа будет аннулирована.
— И я автоматически стану министром…
— Ещё есть вопросы, Корнелиус?
— Нет, — облегчённо выдохнул Фадж и откинулся на спинку стула. — Мог раньше сказать об этом?
— Чтобы все увидели, как ты наплевательски относишься к выборам, а потом бы нашли этот закон?
— Тоже верно, — кивнул Фадж. — У радикалов есть и другие, не менее сильные кандидаты…
— Но время регистрации закончилось…
— Вчера! Альбус, дай я тебя расцелую!
— Прости, Корнелиус, но моё сердце уже занято, — улыбнулся в бороду директор. — Проблему с окаменением я решу в течение месяца, можешь не беспокоиться. Если больше вопросов нет, то я пойду.
— Конечно-конечно, — закивал Фадж, а через минуту он уже запирал дверь на все замки и заклинания, после чего из тайника на стол приземлилась пузатая бутылка с янтарной жидкостью.
Сегодня Фаджа не было ни для кого — он праздновал свою победу, о которой ещё никто не знал.
***
— Луна, ты не устала? — спросил я, когда вошёл в выделенный девушке кабинет.
Интервью прошло гладко, а на следующий день вышла разгромная статья, в которой Луна проехалась по всем и вся. Очень аккуратно, так что было трудно понять, кого же на самом деле винит автор статьи. Понятно, что директора и министра, но имена и должности не назывались. Я тоже лишь вскользь упомянул о происходящем в школе, заметив странность в том, что о произошедшем помнит лишь несколько человек, а вот остальные внезапно пострадали от выборочной амнезии.
— Нормально, —
В редакции «Ведьминых Ведомостей» было заведено, что вся корреспонденция, приходящая на имя автора статьи или связанная со статьёй, была в прерогативе того, кто заварил всю кашу. Поэтому все письма переправлялись Луне, и той приходилось отвечать на них.
Не обошлось без вредных посылок, в которых оказалась всякая гадость: от яда, разъедающего кожу, до проклятых пергаментов, делающих то же самое. Самое забавное, что всю эту тёмную гадость слали поклонники светлейшего Дамблдора.
Типичные светлые, что ещё сказать?
Тикберри и система защиты на поместье не пропустили всю эту гадость. На большей части таких писем автоматически менялся адресат, и письмо улетало обратно. Строка «От кого» тоже менялась на случайное имя, так что были все шансы, что тупые поклонники света откроют письмо и напорются на свою же ловушку.
— Эта стопка для тебя, — усмехнулась Луна. — Письма от твоих поклонниц…
— И зачем они мне? — удивился я. — Выкинь гадость.
— Нужно ответить, Дэн, — твёрдо сказала Луна. — Репутацию нужно поддерживать! Правда, я сожгла несколько писем, где ведьмы прислали тебе свои колдофото в неглиже…
— За что?! — возмутился я.
— Так получилось, — пожала плечами Луна. — Давай, Дэн, тут всего пятьдесят шесть писем.
— Это за то, что я съел твою мороженку?
— И за это тоже, — кивнула девушка.
— Эх… «Дорогой Герой!» Серьёзно? «Герой» с большой буквы?
— Ты для многих герой, — кивнула Луна.
— Гарри бы сказал совсем другое…
— Гарри сейчас ничего не скажет, — улыбнулась Луна. — Он сиську сосёт.
— Молодая леди должна смущаться от слова «сосёт» и уж тем более «сиську» в одном предложении!
— Это же естественно, — удивлённо посмотрела на меня Луна. — Когда у меня будут дети, они тоже будут сосать. Правда, что-то совсем не растут…
— Всё же это странно…
— Что именно? То, как ты выбегаешь из комнаты, когда Деметра достаёт грудь? Ну да, есть немного.
— То, как ты ведёшь себя, — сказал я. — Как ведут себя Дафна с Пэнси.
— Слишком взрослые? Может, мы как и ты?
— Боитесь женских грудей?
— А ты боишься?
— Ты поняла, о чём я, — усмехнувшись, начал писать ответ. — Тебе одиннадцать, а ты уже ведёшь свою газету, публикуешься в другой и берёшь интервью у героев магической Британии.
— Эмансипация!
— Что?
— Нет, как-то по-другому это называется, — задумалась Луна. — На языке вертится, но вспомнить не могу. Деградация?
— М-м-м-м…
— Акселерация! Вспомнила! — воскликнула Луна довольно. — Вот поэтому я такая умная и всё такое прочее. Правда, грудь не растёт…
— А скажи, дорогая, откуда ты вообще знаешь это слово?
— Где-то услышала, — пожала плечами девушка. — Мама, может, упоминала.
Может, и упоминала…
— Луна?
— Ась?