Мальчик нарасхват
Шрифт:
Хм, а Алинка где? Кажется, я не видел ее обувь, когда разувался. Опять гуляет где-нибудь, до ночи не увидишь ее.
Вздохнув, вышел из спальни, осторожно прикрывая за собой дверь. Ага, а в ванной, значит, пацан плещется. Вот и славно, не надо ждать, пока он куда-нибудь свалит.
Для верности оглянувшись по сторонам и утвердившись, что в комнате я нахожусь один, еще раз повертел головой, но теперь для того, чтобы решить, куда подкинуть сотовый. Взгляд мой пал на тумбу с телевизором. Вот тут рядышком, на полку, можно положить, вроде
Отойдя на несколько шагов назад, оценил свою работу. Сойдет. Затем с чувством выполненного долга отправился обратно на кухню, где меня со скучающим видом ожидал Матвей.
Опустился на табурет рядом. Устало потерев глаза, подпер щеку рукой. С тоской взглянул на друга. Тот с задумчивым видом крутил в руках солнечные очки.
– Давно пришел?
Матвей посмотрел на меня, не переставая крутить очки. В светло-зеленых глазах плескалось непонятное мне лукавство. Лапин нацепил очки и растянул губы в ухмылке.
– Недавно. Но меня успели накормить. И чаем напоить.
Хмыкнул. Оглянулся на зажженную конфорку. Обратно на Матвея. Состроил страдальную мину.
– Накорми?
Лапин возмущенно поперхнулся, видимо, не ожидая подобного.
– Зыкин, ты по ходу охренел! Кто у нас гость: ты или я?
– Не кричи. Ну, ты, - с недовольством признал я.
– Так почему гость должен кормить хозяина квартиры, а? Обычно наоборот.
– Ну, я же с работы пришел, устал. А еще я голодный, а ты сытый и наглый.
– Наглый, по-моему, тут только ты, - хмыкнул Лапин, тем не менее поднимаясь с места.
Даже не спрашивая разрешения, он заглянул в холодильник, несколько минут задумчиво молчал, а потом что-то вытащил. Кастрюля? Да, точно. Сняв крышку, Матвей посмотрел содержимое, утвердительно кивнул и поставил кастрюлю на плиту. Пересев на стул возле стены, чтобы наблюдать за махинациями друга было удобнее, я поинтересовался:
– Что там?
– Борщик. Вкусный, между прочим.
– М-м, борщ, - невнятно пробормотал, отводя глаза и пытаясь выдавить хоть какую-нибудь улыбку.
Посмотрев на меня, Лапин снова хмыкнул.
– Что-то как-то без энтузиазма. Чего такой кислый-то? Повторюсь, суп вкусный, я до отвала наелся.
– Я им тоже наелся.
Понимаю, конечно, семья в данный момент большая, народу много, но варить суп в бездонной кастрюле и потом до посинения хлебать его – уж простите, удовольствие не для каждого. Как-то приедается. Свете же на такое заявление начихать.
Вот когда она уйдет, выброшу к черту эту кастрюлю, чтобы в следующий раз, не дай бог, такой «борщовый завтрак-обед-ужин» не повторился. Ну или подарю кому-нибудь. Тому же Лапину, например.
– Ну так мне греть суп или не греть?
– Грей, - обреченно выдохнул я.
Приелось,
***
Накормив меня, Лапин составлял мне компанию недолго. То и дело поглядывая время на телефоне, из чего я сделал вывод, что он куда-то торопится, Матвей сказал, что ему пора идти. Я его держать и не стал, великодушно кивнул и проводил до двери. Захватив с собой пакет с продуктами, друг попрощался со мной и, громко чихнув, ушел восвояси.
Вымыв после себя посуду, вытер руки о штаны. Окинул кухню задумчивым взглядом. Ну, вроде все чисто: с грязной посудой покончено, скатерть не заляпана, крошек на полу нет. Светка не прибьет, одним словом. Или, получается, тремя?
Зевнув, рухнул на диван. Но достаточно осторожно и тихо, чтобы разбуженные во время спячки мед… ласковые и нежные мишки не порвали меня в клочья.
Нащупав под собой пульт, включил телевизор. Какая-то зарубежная программа. Что ж, посмотрим ее.
Спустя время щелкнула щеколда. Из ванной комнаты вышел распаренный пацан с красными щеками и влажными волосами. Кинув взгляд в мою сторону, он растерянно на меня посмотрел, не зная, то ли удивляться моему появлению, то ли здороваться.
– С легким паром.
– Э… Спасибо.
И, одарив меня странным взглядом, который мне совершенно не понравился, пацан свернул на кухню. Судя по характерным звукам, хлебать воду.
Я только нахмурился и снова уставился в телевизор. Переключил на другой канал. Пацан вернулся быстро. Плюхнувшись в кресло, любопытно глянул в экран телевизора, а после повернул голову ко мне. Поймав мой взгляд, чуть нахмурился.
– А где тетя Света? В комнате? – кивок на закрытую дверь.
– Спит.
Пацан пробормотал себе под нос короткое: «Ясно» и благополучно замолчал. Подождав немного, я полюбопытствовал, напуская на себя ленивое безразличие:
– А тебе она зачем?
– Да так, попросить хотел, - поморщился пацан и убрал прилипшие к щеке мокрые волосы.
– О чем?
– Чтобы позвонила.
– Кому? – с трудом сдерживая смешок, продолжил мотать нервы сожителю.
Ну, я давно его не доставал и не терроризировал, надо же натаскать упущенное, верно?
– Мне.
– Зачем? – почти искренне удивился, внутренне напрягаясь.
– Телефон потерял, - нехотя буркнул пацан, своей скривившейся рожей давая понять, что раздражать окружающих я не разучился.
– О, потерял? – вздернул бровь, удручающе покивал. – Ясно-ясно, везде смотрел?
– Угу.
– И нигде нет?
– Угу.
– А вон там что лежит? – все же не удержался и махнул рукой в сторону тумбы.
Пацан вскинул голову и с подозрительностью на меня посмотрел.
– Где?
– Вон, - указал пальцем на раскладушку пацана.
Последний, прищурившись, все же разглядел свой телефон. На его лице нарисовалось такое искреннее удивление и облегчение, что я едва не умилился.