Мальчик с Великой Миссисипи

Мейсон Мириам

— Когда я вырасту, я буду плавать на таком же пароходе, — прошептал Сэмми.—Я хочу водить по реке большой пароход,— добавил он, и глаза его сделались серьезными и большими.

С парохода спустили трап. На палубе показался капитан в красивом кителе со сверкающими золотыми пуговицами. На пароход поднялась нарядная дама с маленькой девочкой.

— Может быть, у меня будет свой собственный корабль,— размечтался Сэмми.

Пароход с шумом и свистом отчалил от пристани, а карета Клеменсов двинулась вверх по улице.

— По-моему, здесь нам будет очень хорошо, —

сказала Памела, разглядывая дома. — Смотрите, в этом городе есть даже гостиница!

— А это городской сад, — объяснил отец, когда они проезжали мимо густых зарослей орешника, сливовых рощ и виноградников.

Маме очень понравилось, что в городе несколько церквей и большая школа.

— Мы будем жить у самой реки? — спросил Сэмми, не отрывая глаз от Миссисипи.

— Нет, не очень близко, — улыбаясь, ответила мама, — иначе я только и буду делать, что вытаскивать тебя из воды.

Новый дом Клеменсов был маленький и не очень красивый, но всей семье он понравился. Дом находился на Берд-стрит.

Из окон дома была видна Миссисипи, в том месте, где в нее впадает маленький приток под названием «Медвежья речка».

В миле от города начинались дремучие леса. Вековые деревья стояли как безмолвные индейцы.

Недалеко от нового дома возвышался холм, с вершины которого были видны окрестности на много миль вокруг. Все казалось интересным в новом городе, но больше всего Сэмми понравилась река.

Глава 5. КАК СЭММИ ПОМОГАЛ МАМЕ

В этот день в семье Клеменсов все были очень заняты: ждали к обеду священника.

Мама и Памела устроили генеральную уборку. На кухне Дженни пекла пироги и булочки.

— Я хочу помогать вам, возьмите меня с собой!— умолял Сэмми, когда отец и Орион собрались идти в магазин.

Отец покачал головой.

— Помоги лучше маме,—сказал он, как всегда строго и мягко.

А Орион добавил:

— Ты непременно свалишься в бочку с пикулями [1] и затеряешься там, потому что тебя трудно отличить от пикулей.

1

Пикули — мелкие маринованные овощи

Сэмми бесцельно слонялся по дому. Ему очень хотелось сделать что-нибудь полезное.

Когда мама зашла в кухню, Сэмми разбивал яйца в тесто для пирога.

— Я тебе помогаю,—похвастался Сэмми.

— Ты бы лучше погулял с братом,—сказала мама и взяла малыша на руки.

— Ладно, я покатаю его,—обрадовался Сэмми.

Он посадил Генри в самодельную коляску и повез по улице. Генри смеялся от удовольствия.

— Вот идет пароход! — кричал Сэмми. Он надувал щеки, свистел и пыхтел.—Вот идет большой пароход из Мемфиса!

— Но-о! Но-о! —кричал Генри. Он решил, что они играют в лошадки.

Но Сэмми и думать не мог о лошадях или о медлительных быках. В его игре пыльная улица была широкой, сверкающей рекой, а маленькая, неказистая коляска — огромным блестящим пароходом. На этом пароходе Сэмми

был капитаном, лоцманом и матросом одновременно.

А Генри был пассажиром, богатым туристом, который ехал в Новый Орлеан.

— Ту-у! Ту-ту-у-у! — кричал Сэмми, приближаясь к реке.—Хаф твен, квота твен, марк твен! [2]

2

Марк твен (англ. Mark twain, по-русски «мера два») — отметка на лоте (приборе для измерения глубины), означающая, что русло реки имеет глубину, достаточную для прохождения судов. Хаф твен и квота твен — соответственно половина и четверть необходимой глубины

Сэмми часто видел, как матросы измеряют глубину реки при помощи лота, и он хорошо знал значение всех этих терминов.

Он знал, что «марк твен» значит «глубокая вода». Приятно лоцману слышать «марк твен»: он спокойно ведет пароход, зная, что на этой глубине нет ни мелей, ни перекатов.

Когда Сэмми добежал до реки, он сразу заметил, что там происходит что-то необычное. Ему не раз приходилось видеть, как грузчики-негры таскали на своих спинах огромные тюки конопли, ящики лярда и строевой лес. Сэмми очень любил слушать, как негры поют во время работы.

Но сегодня он увидел, что с одного судна на другое переправляли совсем иной груз. Это были негры, которых везли в город Новый Орлеан.

Эти негры не пели. Они были печальны и безмолвны. И они не работали, а были прикованы друг к другу цепями.

— Куда их везут? — спросил Сэмми у старого матроса, который стоял рядом с ним, и, когда матрос ответил, Сэмми заплакал.

— Как нехорошо! — возмутился Сэмми. — Зачем их сковали цепями? Ведь им трудно ходить, и они не могут делать то, что им хочется!

— Это рабы, — объяснил старик. — Тяжело быть рабом, сынок. Но настанет день, когда в нашей стране не будет больше рабов. Ты еще застанешь это время. Когда тебе будет столько лет, сколько мне сейчас, негры не будут рабами.

— Конечно, не будут, — подтвердил Сэмми.

Он любил негров, этот жизнерадостный, дружелюбный и музыкальный народ. Он хотел, чтобы негры были счастливы.

Добрый матрос посадил Сэмми к себе на плечо, чтобы мальчику лучше была видна река. Сэмми совсем забыл о Генри, который терпеливо ждал в коляске на другой стороне улицы.

— Откуда все эти лодки и пароходы? — спросил Сэмми.

Матрос ответил:

— Они пришли по рекам Иллинойс, Миссури, Огайо, по Ред-Ривер, по Уайт-Ривер, по Верхней Миссисипи, по Теннесси, по Арканзасу, Мононгахелле, по Язу и по Кемберленду.

— Скажите еще раз! Ну, пожалуйста, скажите еще раз! — попросил Сэмми.

Ему понравились эти названия, и он хотел их запомнить.

А старый матрос обрадовался такому внимательному слушателю. Он снова и снова повторял все названия, а Сэмми повторял их вслед за ним. Старый матрос рассказал Сэмми, какие суда плавают по Миссисипи, и объяснил, чем они отличаются друг от друга.