Мальчишник в зоне смерти
Шрифт:
— Хромой смывается, — прошептал Картазаев. — Пошуми тут немного.
Он исчез среди торчащих балок, словно призрак. Мошонкин и не предполагал, что на глазах можно так замаскироваться, для этого надо быть, по крайней мере, Игорем Кио. Не желая ударить лицом в грязь перед Картазаевым, Мошонкин продолжал ударно трудиться. Ему даже показалось, что куча поддалась.
— Заканчивай железо долбить! — воскликнул Картазаев, вновь появляясь.
— Почему железо? — не понял Мошонкин.
— Чугун? Сталь? Не знаю, у кого температура плавления меньше, но это
— Ах, хромоножка хренов! — Мошонкин в чувствах швырнул арматуриной. — Где он?
— Не больше квартала отсюда.
— Так идемте скорее, шею ему сейчас намылим.
Картазаев натужно замялся.
— Видишь ли, это сейчас не совсем удобно. Анвар-водонос не одни.
У Мошонкина сразу возникло тысячу вопросов, но Картазаев не удовлетворил его любопытства, только сказал:
— Идем, сам посмотришь.
— Надо поторопиться. Как бы не сбежал, — забеспокоился Мошонкин.
— Эх, Вася, от такого не сбегают.
Анвар-водонос устроил себе укромный уголок на парковке. В зале, где можно было разместить целый автобусный парк, возвышались кучи застывшего цемента. Некоторые имели форму пирамиды, другие походили на лунные кратеры. В одном из таких кратеров и притаился водонос.
Загодя предупрежденный Картазаевым, Мошонкин осторожно высунулся над краем, и от увиденной картины все предупреждения напарника вылетели у него из головы. Водонос был с девушкой.
— Ах ты, хромой черт! — вырвалось у него, и Картазаев был вынужден зажать ему рот.
Впрочем, парочка была занята серьезным разговором, и возглас остался без внимания. Девушка была хороша. Лет семнадцати, не больше. Черные волосы спадали на хрупкие плечи. Чистое лицо и огромные карие глаза. Когда она улыбалась, то становилась похожей на ребенка. Девушка была одета в тонкое платьице, в котором остренько торчали едва начинавшие развиваться девичьи грудки. Водонос, прихрамывая, расхаживал перед ней, заправляя рубашку в мятые штаны, и лицо у него было красное.
Опасаясь быть увиденными, напарники спустились с кратера и укрылись за соседней кучей. Опешивший от увиденного, Мошонкин сел прямо на пол и прошептал:
— Как он посмел? Она ведь еще ребенок!
Непонятно, что было больше в его голосе. То ли боли за поруганную красоту, то ли ревности. Картазаев решил разрядить обстановку.
— Ты о чем?
— Хромой с этой девочкой. Они того?
— Что за ерунда? Конечно, нет.
Мошонкин недоверчиво посмотрел на него и сказал:
— Это вы специально, Владимир Петрович, чтоб меня успокоить.
— Я не знаю, что сделать, чтоб ты мне поверил. Клятву давать не приучен. Я ее только раз давал, когда присягу принимал.
Мошонкин посветлел лицом:
— Правда? — когда Картазаев кивнул в ответ, изобразил бурную деятельность. — Тогда надо подслушать, о чем они там говорят.
— Мне глубоко плевать, о чем они там говорят. Да и заметить они нас могут. Гораздо важнее, куда они пойдут.
Ждать пришлось недолго. Зашуршали стронутые
Водонос споро хромал впереди, иногда покрикивая на отстающую спутницу. Теперь он походил на злого карлика-колдуна, так как девушка оказалась на голову выше. Она безропотно слушалась хромого. Похоже, для нее он был и хозяин и повелитель.
Пользуясь прямотой улицы, напарники могли отпустить преследуемых на большую дистанцию. Никуда б они не делись в любом случае. Мошонкин вдруг вновь обеспокоился проблемой их взаимоотношений.
— Между ними точно ничего не было? — спросил он.
— Не понимаю, почему это для тебя так важно.
— Дикость. Такая красавица и этот хромоножка. К тому же она несовершеннолетняя.
— Дикость была бы, если б про ее существование узнали другие аборигены, — возразил Картазаев. — Представляешь, ни одной женщины в округе, скопившееся сексуальное напряжение и вдруг такой подарок. Даже не женщина еще оформившаяся, которая, кстати, тоже не выдержала бы напора такого мужицкого стада, а девочка-подросток. Представляешь, что бы с ней сделали те же "испанцы"?
— Выходит, он ее спас? — пробормотал Мошонкин.
— Он для нее и спаситель и избавитель. Она к нему так и относится. К тому же он ее и кормит, похоже.
— Это вообще непонятно? Как хромой добывает еду?
— Это мы скоро узнаем, если ты перестанешь орать.
— Все равно это неправильно, — пробормотал Мошонкин. — Заполучить девчонку в полное свое распоряжение. Она ж несмышленая совсем.
— Говорю тебе, не было у них ничего, — сказал Картазаев.
Мошонкин недоверчиво посмотрел на него, но у него появилась надежда, что дела так и обстоят, как говорит полковник. Преследуемые свернули на широкий проспект, дома на котором стояли редко, и который в километре упирался в лес. Картазаев опять поразился тишине. Вокруг ни звука. Деревья казались единой застывшей массой. Ни ветерка.
До леса не дошли. Крайний дом возвышался менее чем в полукилометре от леса. Восемнадцать этажей покосившихся железобетонных конструкций. Часть панелей вывалилась, обнажив полуобрушенные лестничные пролеты. Не подходя к зданию, водонос укрылся за проржавевшим насквозь, вросшим в землю баком. Девушка пошла дальше.
У самого здания лежали разбившиеся при падении панели. Не доходя до них, девушка повернула направо. Она явно чего-то ждала: все время напряженно посматривала по сторонам. Однако ничего не происходило. Потерявший терпение хромой махнул рукой, чтобы она шла ближе к зданию.