Маленькая Фадетта
Шрифт:
— Сверчок прав, — сказала Маделон гордо, взяв руку Сильвинэ; — раз вы так давно приглашали ее, Ландри, надо держат слово. Мне все равно, с кем танцевать: с вами или с вашим братом.
— Конечно, это одно и то же, — наивно сказал Сильвинэ, — давайте танцевать вчетвером.
Ландри пришлось покориться, чтобы не привлекать всеобщего внимания; сверчок начал подпрыгивать очень ловко и гордо, любо было на нее смотреть. Если бы она была недурна собой и хорошо одета, все были бы от неё в восторге, потому что она отлично танцевала и ни одна красавица не могла с ней поспорить в ловкости и уверенности; но бедная девочка выглядела еще хуже обыкновенного, благодаря своему наряду.
Правда, она гордилась своим ярко-красным передником, доставшимся ей от матери, но она забыла спороть нагрудник, их не носили уже десять лет. Это происходило от того, что она не была кокеткой, не занималась собой, бедняжка, и росла, как мальчик, не заботясь о своей наружности, а думая только об играх. И теперь она походила на расфранченную старушку. Над ней смеялись за её некрасивый наряд, а ведь чем она была виновата, что бабушка ее держала в нищете и была страшно скупа.
Сильвинэ изумился желанию брата танцевать с Фадеттой, которую он сам терпеть не мог. Ландри не знал, как объяснить свой поступок и сгорал от стыда. Маделон разобиделась; словом, у всех были печальные лица, точно на похоронах, несмотря на оживление маленькой Фадетты, заставлявшей их все время двигаться.
Тотчас, после первого танца, Ландри побежал скрыться в фруктовом саду; но, через минуту, к нему пришла маленькая Фадетта с целой ватагой девчонок и с скакуном, который был несноснее и крикливее обыкновенного, потому что гордился павлиньим пером и мишурными украшениями на шляпе. Ландри понял, что она рассчитывала на всю эту свиту, как на свидетелей в случае отказа, и покорился безропотно своей судьбе. Он повел ее под орешники, надеясь, что там их не заметят. На его счастие, никого из его родных и знакомых не находилось вблизи; он этим воспользовался и протанцевал третий танец с Фадеттой. Их окружали незнакомцы, не обращавшие на них никакого внимания.
Только он окончил, он поспешил пригласить Маделон закусить с ним в беседке. Но она уже обещала другим и гордо отказала Ландри. Бедный мальчик забился в угол и любовался на нее оттуда со слезами: гнев и презрение очень шли к её красивому личику. Она это заметила, торопливо доела свой пшеничный суп и встала из-за стола со словами:
— Уже звонят к вечерне? Кто будет моим кавалером после церкви? — она повернулась к Ландри, надеясь, что он крикнет «я!» Но не успел он разинуть рот, как другие предложили свои услуги и Маделон ушла с ними к вечерне, не удостоив его даже взглядом упрека или сожаления.
После службы с ней попеременно танцевали Петр Обардо, Иван Аладениз и Этьенн Алафилипп; у неё никогда не было недостатка в кавалерах, потому что она была хороша собой и богата. Ландри грустно провожал ее глазами; маленькая Фадетта еще не вышла из церкви, она всегда долго молилась по праздникам, что давало повод к разным толкам. Одни уверяли, что она так поступает из благочестия, а другие говорили, что этим она хочет скрыть свои сношения с нечистой силой.
Маделон не замечала Ландри, это его очень огорчало. Она раскраснелась, как вишня,
— Наконец, и ты надумался со мной потанцевать, Ландри?
— Нет, я хочу только с вами поговорить, не откажите меня выслушать, — ответил Ландри, не умевший лгать.
— О, твой секрет не к спеху, скажешь мне его когда-нибудь после. А сегодня надо танцевать и веселиться. Я еще не выбилась из сил и потому остаюсь, а тебя никто не держит, иди спать, если тебя так утомил твой сверчок.
И она пошла танцевать с Жерменом Оду. Ландри отлично слышал, как Жермен сказал ей про него — «Этот парень сильно рассчитывал пригласить тебя». — А она отвечала, качая головой — «Очень вероятно, но он остался с носом, как видишь». Ландри очень обидели эти слова. Он стал наблюдать, как Маделон танцевала и находил, что она была слишком важна и презрительна. Она встретила его насмешливый взгляд и сказала вызывающим тоном:
— Ты никак не можешь найти себе сегодня даму, Ландри, придется тебе опять вернуться к сверчку.
— Я вернусь к ней с большим удовольствием, — ответил Ландри, — хотя здесь есть девушки красивее её, но все они танцуют хуже.
С этими словами он пошел за Фадеттой и привел ее танцевать против Маделон. Надо было видеть, как гордилась счастливая девочка! Она не скрывала своего удовольствия, её шаловливые глазенки горели и маленькая головка с огромным чепцом надменно поднималась, как у хохлатой курочки.
Но её торжество продолжалось, к несчастью, не долго. Пять или шесть мальчишек разозлились и стали осыпать ее упреками за то, что она изменила сегодня им, её постоянным кавалерам и пошла с другим. Они шушукались вполголоса: «поглядите-ка на стрекозу! Она воображает, что очаровала Ландри Барбо! Попрыгунья, скакунья, крикунья, плутовка, дохлая кошка, глупая крошка», — и всевозможные бессмысленные прозвища.
Когда маленькая Фадетта проходила мимо них, они ее дергали за рукав или подставляли ей ножку, чтобы она упала, а самые смелые и неотесанные ударяли ее по наушникам её чепца и оглушительно кричали ей в уши: «ах, ты, глупая внучка старухи Фаде».
Бедный сверчок отдал пять или шесть толчков направо и налево, но это нисколько не помогло и только привлекло на нее всеобщее внимание. Местные жители стали переговариваться:
— Посмотрите, как везет сегодня нашей стрекозе! Ландри Барбо от неё не отходит ни на шаг! Она заважничала и поверила, что и вправду она хороша собой.
А некоторые обращались к Ландри:
— Она тебя обворожила, бедный Ландри, ты с неё глаз не сводишь! Берегись, вдруг она обратит тебя в колдуна и ты скоро будешь пасти волков в поле.
Ландри рассердился на такие замечания, а Сильвинэ еще более оскорбился за него, ведь он считать, что нет никого на свете умнее и справедливее брата. Только зачем он выставлял себя на посмешище? Даже совсем незнакомые люди стали вмешиваться, расспрашивать и говорили: «хотя он и красивый мальчик, но все-таки досадно, что он никого лучше этой противной девчонки не нашел в целом обществе». Маделон выслушивала эти замечания в торжествующим видом и сама безжалостно приняла участие в разговоре: