Маленькая хня

Белоиван Лора

В тот же момент центральная городская площадь заполнилась людьми, а на противоположной оконечности страны, в ее правом нижнем углу, в небольшом губернском городишке Владивостоке произошла пересменка ди-джеев радио Fine,

Москва, большая, шумная и до невозможности родная, дразнила новыми мостами, вечерними подсветками и дорогими людьми. Но человеку с температурой не хочется мостов и иллюминации. Все воспринимается им как скрин-cэйвер с аквариумом — человек хочет стать гурами и уплыть к чертовой матери в правый нижний угол. Потом все прошло, но главное, из-за чего я прилетела в Москву, так и не было мной выполнено. Правда, не по моей вине. Откуда я могла тогда знать, что Ленин, не дождавшись меня — я все время откладывала дату приезда — снимет все свои накопления со спецсчета и сам приедет к нам с Кербером

во Владик? Разумеется, ему помогли: табличку со стебным текстом «Доступ к телу Ленина временно прекращен» сам он сочинить не мог. Не того сорта драматург, хотя и великий.

В общем, мы разминулись, и этот персонаж, о котором история литературы и кинематографии сохранила так много псевдовоспоминаний псевдосовременников, что он едва не превратился в легенду, чуть было реально не подставил меня перед Кербером. Но я этого еще не знала. Я просто — по какому-то наитию — купила билет до Владивостока и плейер, чтобы пережить взлет: все нормальные люди боятся лобовых столкновений с транспортным средством Захарова Андреича.

Я купила авиабилет, и у меня получилось вернуться.

Вообще-то, если вы решитесь приехать во Владивосток, у вас тоже должно получиться. Например, из Москвы до Владивостока ходит фирменный поезд «Россия», за семь суток наматывающий на колеса девять тысяч километров Транссибирской магистрали. Каждый иностранный турист почитает за большую удачу приобщиться к длине Транссиба именно в купе «России», поглядывая на одноименную страну глазом, сомлевшим от дорожного однообразия напитков.

Но мало кто из иностранцев знает о еще более экстремальном варианте преодоления больших расстояний — поезде «Харьков — Владивосток», пахнущем на пути туда подсолнечным маслом, а на пути обратно — копченой горбушей; поезде, ушлые проводники которого спекулируют прокатом постельного белья и не позволяют брать кипяток для заваривания лапши, утверждая, что титан в вагоне предусмотрен исключительно для чая. Чая они, впрочем, тоже не подают.

И совсем уж немногие ротозеи пользуются для туристической поездки во Владивосток самолетами. Оно и понятно: самолет — штука для ротозейства неподходящая. Во-первых, из нее редко что бывает видно, а во-вторых, большую часть пути между Москвой и Владивостоком самолет летит над сушей, а в этих обстоятельствах роль закрепленных за пассажирскими местами спасательных жилетов становится такой же загадочной, как и законы аэродинамики.

М все-таки самолеты во Владивосток летают. Если хотите, можете купить билет компании «Домодедовские авиалинии» — получите совершеннейший отстой с традиционной для Совдепа жесткой курицей, просроченной горчицей и стюардессами-мизантропками; зато у них Илы, а они летают без промежуточной посадки в Новосибирске или Абакане. А можете долететь и на Ту-154 компании «Владавиа», У этих нормальный сервис, но почему-то не носят бесплатных водок и коньяков, к тому же один самолет однажды упал и сто с чем-то человек погибли, что, конечно, на фоне благополучной полетной статистики — чистой воды хрень, мелочь и вообще просто несчастный случай. Но при любом раскладе, какую бы авиакомпанию вы ни выбрали на пути во Владивосток, ваш самолет приземлится совершенно в другом городе.

Действительно, владивостокский аэропорт расположен в Артеме, и этот наивный обман — на самом деле маленькая контршпионская хитрость, точь-в-точь такая же, как и та легенда, по которой Артем считается шахтерским городом, хотя там нет ни одной шахты, а имеется всего-навсего дом культуры ОАО «Приморскуголь», да и он для отвода глаз, потому что единственным признаком культуры в ежегодных собраниях акционеров ОАО «Приморскуголь» служит галстук генерального директора. В общем, к этим многочисленным вракам все местные давно привыкли и никто уже даже не смеется,

И хотя добраться до Владивостока можно разными способами, выбраться из него — практически только двумя: либо умереть, либо уехать отсюда навсегда, что, в сущности, одно и то же.

А внутри города ходят автобусы и работает радиостанция Fine.

* * *

Ленин, хоть и успокоился, увидав под лучами Маузоллия толпы трудового и прочего люда, решения своего об отъезде не отменил. «Извозчик! Эй, извозчик!» — крикнул он, прыгнув наперерез кавалькаде квадрациклов.

Президентский кортеж,

отбросив тело какого-то придурка бампером головной машины, проследовал в Боровицкие ворота, даже не сбавив скорости. Мало кто видел это случайное ДТП, а те, кто видел, тут же отвлеклись на другие картинки. Полежав секунды четыре под Великой Кремлевской Стеной, Ленин встал сначала на четвереньки, затем — по стеночке — вертикально на ноги и довольно резво засеменил прочь от опасного места, постепенно распрямляя свое не знающее боли и смерти тулово. Исчезновение потерпевшего произошло столь стремительно, что журналистам иностранных информагентств не досталось ни крошки от сенсации, которая то ли была, то ли просто ее очень сильно хотелось.

«— Господин президент, вам срочная депеша, — сказал видный клерк из администрации главы государства, высматривая в ковровом покрытии Кабинета несуществующие соринки.

— Йобаныврот, — не вслух сказал президент, ознакомившись с текстом, после чего добавил голос: — кто еще об этом знает?

— Только дежурные таксидермисты.

— Вы меня поняли, да? — президент поднял на клерка ясный, почти бессмысленный взгляд. Клерк ударил себя в грудь подбородком и прошептал утонувшими в ковровом покрытии каблуками: «служу Отечеству».

Здесь автор обещает, что впредь не вернется к Большой Политике ни единой буквой, принеся в жертву своему хорошему вкусу сведения о судьбе вахтенных чучельников. Тем более, что ничего плохого с ними не случилось. Хорошего, правда, тоже».

Это из другого тома, но какая разница, если во всех томах — правда. Тем более, что Э. Э. Радзиньски — мое персональное изобретение («креатиффчик», как любят выражаться продвинутые автобусные водители), я его породила от транспортной тоски, но я его не убью, ведь я не революция, чтоб поедать своих детей, как ни отравляли они мое бытие. А некоторые пытались обвинить меня в расизме. Но мне наплевать, потому что как раз в расизме меня обвинять очень глупо. Достаточно сказать, что один из водителей, работавший на 60-м маршруте, являлся по совместительству азербайджанцем. Именно эта гнида, получив с меня пятерку мелочью, никогда не ждала, когда обе мои ноги стряхнут прах его автобуса. Он запомнил меня в лицо и каждый раз трогался с места, едва одна моя нога касалась асфальта. Я имела тысячу возможностей довести до абсурда замысел природы, разодравшись по намеченной ею продольной линии. Только профессиональная ловкость и изворотливость спасали меня от раздвоения личности, так что азер каждый раз уезжал расстроенный.

«Нас не догоняаааат,нас не догоняаааааааааааат...»

Чуть не забыла: как-то у этой падлы поломалось радио, зато появилась кассета с Асмоловым, а потом он купил «Гостью из будущего». Кажется, о нем уже кто-то написал рассказ, который кончился абсолютно ничем. На самом деле, спустя положенный срок, эта скотина утонула в говне.

«Радио Fine принимает музыкальные заявки от своих слушателей».

Владивосток — по-своему прекрасный и по-своему же ужасный город. Самое прекрасное здесь — это восходы над морем, а самое мерзкое — водители маршрутных автобусов. Если вы приедете во Владивосток, вы обязательно с ними встретитесь, потому что они буквально повсюду.

Раньше я, как и вы, заблуждалась, полагая, что водителями автобусов становятся от безысходности. Это не так. Ими рождаются. Я видела новорожденных автобусных водителей — мерзкое зрелище. Взрослых особей тоже легко узнать; как правило, матерые водители одеты в китайские треники из мягкого стеклопластика (обычно синего цвета, но бывают и черные, и серые) и вязанные из анаши кофты. В сезон холодов позади водителей, на спинке сиденья, висит китайская же куртка под дерматин.

Вообще о них уже так много сказано, что мне кажется, это описание я где-то свистнула. И я остановилась бы на сугубо личных впечатлениях, но скажите, как можно не упомянуть обязательную атрибутику автобусного водителя — сигареты «Петр I» (крепкие) и любовь к радио? Как утверждают зоологи, радио призвано заменить водителям эстетические потребности организма. А вы заплатили свои деньги за проезд, стало быть, заткнитесь и слушайте водительские песни.