Маленькая принцесса

Бернетт Фрэнсис Ходжсон

Глава VI. АЛМАЗНЫЕ ПРИИСКИ

Вскоре после этого произошло поразительное событие. Поразило оно не только Сару — всю школу, несколько недель только о нем и говорили. В одном из писем капитан Кру рассказал

интересную историю. В Индию неожиданно приехал его школьный друг. На его земле нашли алмазы, и он возглавил там работы. Если все пойдет, как он надеется, он невероятно, баснословно разбогатеет; а поскольку он любит своего друга, он предложил ему войти с ним в долю. Во всяком случае, так поняла Сара. Все другие замыслы и планы не очень заинтересовали бы ее и других воспитанниц, но «алмазные россыпи» — это же прямо из «Тысячи и одной ночи»! Сара была в восторге и описывала Лотти с Эрменгардой лабиринты в недрах земли, где стены, пол, потолок усыпаны алмазами, и странных темнокожих людей, которые откалывают их тяжелыми кирками. Эрменгарда восхищалась, Лотти требовала повторять это каждый вечер, а вот Лавиния завидовала, и говорила Джесси, что ни в какие россыпи не верит.

— У мамы есть бриллиантовое кольцо, — говорила она. — И не такое уж большое. Оно стоит сорок фунтов. Если бы на свете были целые россыпи алмазов, люди разбогатели бы до смешного.

— Может, и Сара разбогатеет до смешного, — хихикнула Джесси.

— Она и так смешна, — фыркнула ее подруга.

— Ты ее просто ненавидишь, — сказала Джесси.

— Вот уж нет! — сказала Лавиния. — А в россыпи — не верю.

— Ну, берут же где-то алмазы, — рассудительно заметила Джесси и снова хихикнула. — Знаешь, что Гертруда говорит?

— Не знаю и знать не хочу, если опять про эту Сару.

— Да, про нее. Теперь она представляет, что она — принцесса. Всегда, даже на уроках. Она говорит, ей так легче учиться. Ей хотелось, чтобы Эрменгарда тоже стала принцессой, но та отказалась, чересчур толста.

— И то верно, — сказала мисс Герберт. — А Сара чересчур тоща.

Конечно, Джесси опять хихикнула.

— Она говорит, вид тут ни при чем. Важно, что ты думаешь и делаешь.

— Наверное, ей кажется, что она была бы принцессой, даже если бы стала нищей, — сказала Лавиния. — Давай называть ее Ваше Королевское Высочество.

Уроки кончились, девочки сидели в классе, у камина. Все очень любили это время дня. Мисс Минчин и мисс Амелия пили чай у себя в святилище, а воспитанницы болтали и поверяли друг другу тайны, особенно если малютки не бегали, не орали, что бывало редко. Когда они поднимали шум, приходилось усмирять их, а то, не дай Бог, могли явиться наставницы и положить конец приятному времяпрепровождению. И вот сейчас, сразу после слов Лавинии, открылась дверь, вошла Сара, а с ней — Лотти, которая вечно бегала за ней, как собачка.

— Опять она с этой мерзкой девчонкой! — шепотом возмутилась Лавиния. — Если она ее так любит, держала бы у себя! Через пять минут начнутся вопли…

На самом деле Лотти захотелось поиграть в классе, и она упросила приемную маму отвести ее туда. Она присоединилась к малышкам, которые играли в углу, Сара села на подоконник, открыла книгу и стала читать. Книга была о Французской революции, и вскоре она перенеслась

в Бастилию, к тем, кто провел в темнице столько лет, что, когда пришла свобода, седые волосы и бороды скрывали их лица, а о том, что за стенами кто-то есть, они вообще забыли.

Она была так далеко от школы, что совсем не обрадовалась, услышав пронзительный вопль. Труднее всего ей бывало сдержаться, когда ее отрывали от книги. Те, кто любит читать, знают, как это неприятно. Нелегко победить искушение справедливого гнева.

— Как будто тебя ударили, — признавалась она как-то Эрменгарде. — Так и хочется дать сдачи! Приходится быстро взять себя в руки, а то еще обидишь кого-нибудь.

Вот и сейчас ей пришлось взять себя в руки как можно быстрее, когда, положив книгу на окно, она спрыгнула на пол.

Лотти каталась по полу. Мало того, что она рассердила Джесси и Лавинию, — она еще и ударила свою толстую коленку. Вскочив и громко взревев, она запрыгала среди врагов и друзей, причем одни бранили ее, другие — утешали.

— Замолчи, плакса! — орала Лавиния. — Замолчи сию минуту!

— Я не пла-а-акса! — ревела Лотти. — Сара, Са-а-ра!

— Замолчи, мисс Минчин услышит! — крикнула Джесси. — Ну, Лотти, ну, милочка, я тебе монетку дам!

— Не нужна мне твоя монетка! — рыдала Лотти. Взглянув на свою ногу, она увидела каплю крови и завыла в голос.

Сара кинулась к ней и опустилась на колени.

— Лотти, — сказала она, — ты же мне обещала!

— Она говорит, я плакса! — ревела Лотти.

Сара погладила ее, но сказала тем тихим, серьезным голосом, который Лотти прекрасно знала:

— Если ты плачешь, ты и есть плакса. Ты же обещала!

Лотти вспомнила, что это правда, но предпочла зареветь погромче:

— У меня нет ма-мы! Ни-ка-кой ма-а-а-мы!

— Нет, есть! — весело сказала Сара. — Разве ты забыла? Ты же моя дочка.

Лотти припала к ней, облегченно всхлипнув.

— Пойдем, посидим на окне, — предложила ей Сара. — Я тебе тихонько расскажу интересную историю.

— Правда? — жалобно спросила Лотти. — Про алмазные россыпи?

— Россыпи! — взорвалась Лавиния. — Нет, что за избалованная тварь! Так бы ее и ударила.

Сара вскочила. Не забудьте, что она читала про Бастилию, и быстро взяла себя в руки, когда ей пришлось бежать на помощь своей приемной дочери. Ангелом она не была, Лавинию не любила.

— А я вот, — пылко сказала она, — ударила бы тебя, да не хочу! — она опять взяла себя в руки. — Нет, и хочу, и могу, да не буду. Мы не уличные дети и не малютки, у нас на это права нет.

Тут Лавинии и представился случай.

— Ах, простите, ваше высочество! — сказала она. — Мы, по-видимому, принцессы. Ну, хоть одна из нас. Подумать только, какая фешенебельная школа! В ней учится особа королевской крови!

Сара глядела на нее так, словно сейчас ее ударит. Она очень радовалась своим играм и никогда не говорила о них тем, кто ей не близок. Играть в принцессу она особенно любила и особенно этого стеснялась. Она думала, что это — тайна, а Лавиния открыла ее всей школе. Кровь бросилась ей в лицо, застлала взор; но она сдержалась. Принцессы не злятся. Рука ее упала, она постояла немного молча, потом — заговорила с таким спокойствием и достоинством, что все стали слушать.