Маленькая принцесса
Шрифт:
Сегодня она была в розовом платье. Мариэтта отыскала настоящие живые розочки и сплела из них венок, очень красивый на черной головке. В классе разучивали прелестный танец, Сара летала по комнате, как розовая бабочка, и личико ее и сейчас сияло от удовольствия.
Когда она вошла, вернее — впорхнула в комнату, она увидела Бекки в чепце набекрень.
— Ой, бедная! — негромко вскрикнула она.
Ей и в голову не пришло рассердиться, что в ее любимом кресле сидит грязный заморыш. По правде говоря, она обрадовалась. Когда несчастная героиня проснется, они
«Хорошо бы она сама проснулась, — продолжала Сара. — Я бы не хотела ее будить. Но если ее застанут здесь, очень рассердятся. Подожду-ка немножко…»
Она присела на край стола и, помахивая розовыми ногами, стала гадать, что же ей делать. Мисс Амелия могла войти в любую минуту, и тогда бедной Бекки пришлось бы плохо.
«Она же так устала, — думала Сара, — так ужасно устала!»
В эту самую минуту замешательству ее положил конец красный кусочек угля — он отломился от большого куска и упал на решетку. Бекки вздрогнула и в ужасе открыла глаза. Она и не знала, что спит! Она просто присела на минуту, пригрелась — и, к вящему своему страху, увидела, что самая красивая ученица, словно розовая фея, сидит и смотрит на нее.
Она вскочила и схватилась за чепчик, чувствуя, что он съехал на ухо. Ну теперь ей не поздоровится! Нет, заснуть в кресле и еще где!.. Выгонят, и денег не заплатят.
— Ой, мисс! Ой, мисс! — всхлипывала она.
— Вы меня простите! Ой, как я провинилась!
Сара спрыгнула со стола и подошла к ней.
— Не бойся, — сказала она точно так, как сказала бы любой из воспитанниц. — Это неважно.
— Я больше не буду, — заклинала Бекки. — Тут так тепло… а я так намучилась… Я не хотела вас обидеть…
Сара приветливо засмеялась и положила руку ей на плечо.
— Ты устала, — сказала она, — что тут поделаешь… Ты и сейчас еще не проснулась.
Бедная Бекки воззрилась на нее. Она в жизни не слышала, чтобы с ней так мило, приветливо говорили. Что ее ругают, гоняют, бьют — к этому она привыкла. Но фея в розовом платье, смотрит на нее, словно она не провинилась… тоже может устать… мало того — уснуть! Ничто и никогда не удивляло ее так, как прикосновение маленькой тонкой ручки.
— Вы… вы не сердитесь, мисс? — проговорила она. — Вы не скажете хозяйке?
— Что ты! — воскликнула Сара. — Конечно, нет.
Перепачканное углем личико было таким испуганным, что вынести этого она не могла. Одна из странных мыслей явилась к ней — и она погладила худенькую щеку.
— Мы ведь совсем одинаковые, — сказала она. — Я — тоже девочка. Это просто случайность, что я — не ты, а ты — не я.
Бекки не поняла ничего. Разум ее не вмещал столь странных мыслей, слова «случайность» она не знала и припомнила только, что говорят «несчастный случай», когда кто-нибудь упадет с лестницы и его увезут в больницу.
— Да, мисс? — почтительно спросила она. — Это такой случай?
— Вот именно, — отвечала Сара, но тут же догадалась, что Бекки не поняла ее слов. — Ты уже всю работу сделала? Можешь остаться здесь
У Бекки снова перехватило дух.
— Здесь, мисс? Это я?
Сара подбежала к двери, выглянула и послушала.
— Никого нет, — сказала она. — Если ты убрала все спальни, может быть, останешься ненадолго? Я думала… не хочешь ли ты… пирога.
Следующие десять минут Бекки провела, словно во сне. Сара открыла буфет, дала ей толстый кусок пирога и радостно смотрела, как жадно она ест. Она расспрашивала, рассказывала, смеялась, пока Бекки не подуспокоилась и даже не осмелилась задать вопрос-другой.
— Это… — начала она, восторженно глядя на розовые оборки, — это… — она перешла на шепот, — ваше самое лучшее платье?
— Это платье для танцев, — ответила Сара. — Мне оно нравится. А тебе?
От восторга Бекки даже не смогла сразу ответить.
— Как-то я видела принцессу, — наконец, проговорила она. — Мы все стояли около театра, смотрели на богатых господ. Одна там была лучше всех, и я услыхала: «Это — принцесса!» Она была взрослая, а вся в розовом — и платье, и плащ, и цветы, ну, все! Я как увидела вас тут, на столе, так ее и вспомнила. Ну, один к одному!
— Я часто думала, — медленно сказала Сара, — что хорошо быть принцессой. Интересно, как они живут? Надо будет представить, будто я — одна из них…
Бекки благоговейно глядела на нее, по-прежнему ничего не понимая. Сара прервала свои размышления и спросила ее:
— Бекки, ты ведь слушала ту сказку?
— Да, мисс, — отвечала Бекки, снова немного пугаясь. — Я знаю, что нельзя, но она такая хорошая…
— Я рада, что ты слушала, — сказала Сара.
— Когда рассказываешь, очень приятно, если другим нравится… Хочешь узнать, что было дальше?
Бекки в который раз задохнулась.
— Послушать? — вскричала она. — Про царевича… и про веселых русалочьих деток, у которых в волосах звезды?
Сара кивнула.
— Наверное, сейчас тебе некогда, — предположила она. — Но ты мне скажи, когда сможешь прийти, и я постараюсь быть тут. Тогда я и расскажу до конца, каждый день — понемногу. Сказка длинная, а я еще все время придумываю что-нибудь новое.
— Тогда, — благоговейно выговорила Бекки, — я и не замечу, что ящик тяжелый, и что кухарка на меня орет. Я буду думать про это.
— Думай, — сказала Сара. — Я тебе все расскажу.
Вниз спускалась уже не та Бекки, которая несла недавно наверх тяжелый ящик с углем. В кармане у нее лежал еще один кусок пирога, она поела, обогрелась, но дело тут было не только в пироге и в огне — ее напитала и согрела доброта.
Когда она ушла, Сара села на свой любимый насест, то есть стол, оперлась ногами о креслице, локтями — о колени, и подперла лицо руками.
— Если бы я была настоящей принцессой, — тихо говорила она, — я щедро одарила бы мой народ. Но хотя я только притворяюсь, я тоже кое-что могу сделать. Вот как сейчас. Она так радовалась, словно это — королевская щедрость. Значит, буду играть, что приятные вещи — это королевская щедрость и есть. Я одарила свой народ.