Маленькая ведьма
Шрифт:
Эх, Карлос… была бы в тебе хоть капля Дара - какой парой мы были бы! Но стать заглядывающей в рот и ходящей перед тобой на цыпочках девицей… а там и до детишек недалеко. Нет уж, увольте! Нет будущего в наших с тобой отношениях. Как там сказал этот злодей в чёрном - месяц это уже чересчур? Да, пожалуй… а то потом придётся рвать по живому, и может статься, что не оторвёшь совсем.
Внимание её привлёк негромкий разговор, в коем участвовал чернокнижник и обе волшебницы. Кана, встряхнув роскошной гривой золотящихся в лунном свете волос, упрямо возразила на что-то:
– Но ведь мы раса
Молодой барон, сидя у её ног на деревянной ступени, упрямо нахмурился.
– Нашли, чем кичиться. Нет в том вашей заслуги. Да и ведёте вы себя… Если бы у меня был младший брат, я бы учил его, передавал знания и опыт - а не сидел бы в сторонке, задрав нос и гордясь своим первенством.
А пожилая волшебница только подлила масла в огонь, заметив, что первые - это значит первые во всём. Но некромант, словно его этим вечером толкал под локоть демон противоречия, только пренебрежительно фыркнул.
– Тётушка, вот вы умеете вязать. Что у вас лучше вышло - самое первое изделие, или последнее, вышедшее из-под ваших рук?
Та подозрительно посмотрела на него, пожала плечами.
– Разумеется, первая проба вышла никуда не годной. Просто ужасной. Но к чему вы это клоните, молодой человек?
Барон покивал её словам.
– Вот точно так же и эльфы - первая и самая неудачная попытка богов создать разумную расу. А получившиеся последними люди - это как раз венец их творения.
Эльфийская волшебница взвилась было с места, чтобы дать гневную отповедь этому выскочке, но тётушка Фло резко осадила её.
– Без эмоций, милочка. Говори по существу.
Кана едва не задохнулась с досады.
– У-у, как же мне хочется расцарапать кому-то лицо! Но ведь мы умнее, красивее. Более ловкие и грациозные, да и почти бессмертные.
Но чернокнижника её слова не убедили. Он спокойно достал прямо из воздуха трубку (Линн чуть не поперхнулась своим отваром), раскурил её от пляшущего на кончике пальца огонька. С наслаждением пыхнул в звёздное небо дымом и только потом ответил.
– Мозг элефанта или кита куда больше, нежели у эльфов. Найдутся и более ловкие, нежели перворождённые. Да и в красоте с той же зарёй или диамантами не вам тягаться. Так что факт есть факт - первые значит худшие. Тем более, что есть серьёзные доводы в пользу первенства орков. Вспомни, Кана, своё самое первое удавшееся заклинание - и сравни с нынешним мастерством. Люди у бессмертных вышли куда удачнее вас, перворождённых.
В конце концов Кана сообразила, что молодой человек попросту поддразнивает её, хотя и весьма болезненно. Со злости она кулачком ударила его по спине и тут же поморщилась от боли, отбив руку о крепкую спину воина. Уже куда осторожнее пнула туфелькой в бок и, демонстративно отвернувшись, надула губки.
– А возразить всё-таки нечем, - хохотнул ничуть не обидевшийся чернокнижник в сторону осуждающе поджавшей губы тётушки Фло.
– Единственный аргумент эльфов - война. Если кого-то нельзя переубедить, его надо уничтожить - так и рождается ваша остроухая истина.
– Не-ет, ты сегодня нарвёшься-таки на грубость, - зелёные глаза эльфийки были прекрасны в своём гневе.
– Может, я просто выспаться хочу, - отшутился
Но завидев, как угрожающе качнулась изящная женская туфелька в опасной близости от его лица, с тихим смехом отодвинулся подальше.
– А заклинанием промеж глаз?
– Кана оказалась настроена весьма решительно.
Вот тут-то чернокнижник и посерьёзнел.
– Хм, а ведь всё верно - это я обещался быть пай-мальчиком и не делать вам гадостей. Уверений в ответной любезности я весьма опрометчиво не дождался. Ну ладно, - он встал.
– Пошёл я, пожалуй, брать штурмом здешнее жалкое подобие гостиницы под названием "Гордость Тиренолла". А завтра как раз полнолуние… подходящее время.
– Куда пошёл? А ну, вернись, злодей!
– и Кана, мигом стянув с изящной ножки лёгкую туфельку, недрогнувшей рукой запустила её в спину уходящему.
Против ожиданий, молодой человек вернулся, вполголоса напевая на ходу сочинённую песенку.
– Куда пошёл? Вернись, злодей! Хоть ты изрядный прохиндей, а также хам, подлец, невежа… - он подхватил с дорожки туфельку и собственноручно надел её на ножку эльфийки, не удержавшись от лёгкого поцелуя в пяточку.
Линн во все глаза смотрела на эту сцену и тихо обалдев… - э-э, нет! Тётушка Фло строго-настрого наставляла вместо этого слова употреблять другие. В общем, удивлялась и изумлялась. А повернув немного взгляд, встретилась со смеющимися глазами дона Карлоса.
– Вот такие вот нынче пошли некроманты!
– негромко хохотнул он.
– А ты боялась - дескать, убивец маленьких детей!
– Тихо, дай досмотреть, - шикнула на него девушка и вернулась к наблюдениям.
А там молодой барон скептически почесал бок и заметил как бы мимоходом:
– Я нынче без кольчуги. Три синяка уже заработал. И чует моё сердце, что вместо четвёртого будет эльфийский кинжал меж лопаток или пирожок с алмазной пыльцой…
– Синяки я сведу, - Кана ещё немного дулась, но на её личике уже блуждала смутная улыбка.
– А моральный ущерб?
– некромансер уселся обратно на прежнее место, настороженно поглядывая на эльфийку.
Та чарующе улыбнулась. Да так, что даже у пристально наблюдающей Линн потеплело на сердце.
– Обязуюсь отслужить - лаской и покорностью.
Тётушка Фло, уже слишком для неё долго сдерживающая смех, всё-таки не выдержала. Почти сразу к ней присоединились и Линн с Карлосом, да и молодой барон не заставил себя долго ждать. Последней расхохоталась эльфийка, от избытка чувств хлопая Валле ладонью по спине - но уже куда мягче и где-то как-то даже ласковее.
– Нет, ну мартовские коты по сравнению с вами - так просто милейшие создания… - проворчала пожилая волшебница, выглядывая из окна.
Почти круглая луна с еле заметной неправильностью обводов тут же посеребрила её волосы, ради ночного времени распущенные из причёски хвостиком и теперь свободно струящиеся по плечам ночнушки. А тётушка Фло перевесилась через подоконник и поглядела влево, где в соседнем окне беззаботно сидел дон Карлос. Причём гитара, на коей он выводил красивые мелодичные переборы, лишь с весьма большой натяжкой могла считаться единственным предметом одежды молодого человека.