Маленькие капли воды
Шрифт:
Где-то на улице загремела крышка мусорного бачка.
– - Какой грохот, -- сказал я.
– - Неужели это надо делать с таким шумом?
– - Какой грохот?
– - Мусорного бачка.
– Ах, это. Если живешь здесь, то должен привыкнуть. Я не знаю, кто это, но они пинают бак каждую ночь, -- он зевнул, -- как раз перед сном.
Надеятся на то, что умные люди хранят большие секреты, особенно чужие, большая наивность. А простаки и подавно постоянно болтают о себе,
Мы говорили во время одного из наших обедов в ресторане. Она так рассказывала новости, что я не понял, что она проговорилась, пока на следующий день не увидел Лари.
– - Пообещай мне, Элен, -- попросил я ее еще раз, -- никаких выходок в день концерта. Никакого лая, вонючих бомбочек или повесток в суд.
– - Не будь занудой.
– - Ты тоже, дорогая. Этот концерт так же важен для любителей музыки, как и для Лари. Это не место партизанских боев.
В первый раз за много месяцев она казалась отдохнувшей, как человек который только что закончил часть работы и полностью ей доволен. Редкое зрелище в последнее время. Она, обычно красная от волнения, сейчас побледнела и стала розовой.
Она ела в тишине и ничего не спрашивала у меня про Лари. Да я и не мог ей рассказать ничего нового. Несмотря на то, что она о себе постоянно напоминала с помощью дверного звонка, почтовых открыток, фонариков, кашля и Бог знает чего, Лари совершенно забыл о ней. Его жизнь вошла в обычную безмятежную колею.
Она рассказала мне новости. Они объяснили ее спокойствие. Я уже предполагал это несколько раз и сам пытался уговорить ее. Я не удивился и не поразился. Это было абсолютно справедливое и верное решение этой проблемы, абсолютно очевидное.
– - Жребий брошен, -- трезво сказала она.
– - Никаких возвращений.
Это и к лучшему, что жребий был брошен, согласился я с ней; я думал, что понял, о чем она говорит. Единственной неожиданностью был ее поцелуй в щеку. Она поцеловала меня, когда встала, чтобы выйти из ресторана.
На следующий день, как обычно я пришел к Лари в студию на коктейли в пять. Его нигде не было видно. А Лари всегда, когда я прихожу, в гостиной возился с коктейлями, элегантный в ярком пиджаке из шотландской шерсти, который прислала ему в подарок поклонница.
– - Лари!
– - позвал я.
Занавески в спальне раздвинулись, и он появился, слабый и жалкий. Он был одет в халат с алой подкладкой и вышитую накидку, словно из реквизита забытой оперетты. Он упал в кресло, как раненный генерал, и закрыл лицо руками.
– - Грипп!
– - догадался я.
– - Это какой-то неизвестный вирус, -- мрачно ответил он.
– - Доктор ничего не нашел. Ничего. Наверно это начало третьей мировой войны -- бактериологической.
– -
– - Спать? Ха-ха! Я всю ночь не мог уснуть. Горячее молоко, подушки под поясницу, шерсть…
– - Внизу была вечеринка?
Он вздохнул.
– - У соседей было как в морге. Это что-то во мне, говорю же тебе.
– - Хорошо, но у тебя хотя бы есть аппетит…
– - Я тебя пригласил, чтобы ты мучил меня? Завтрак, мое любимое мясо на вкус как опилки.
– - Ну, твой голос по крайней мере звучит хорошо, а это сейчас самое главное, так?
– - Репетиция утром была провальной, -- с раздражением ответил он.
– - Я был неуверен, хрипел и промахивался. Я плохо себя чувствую, я не готов, полуголый…
– - Все равно ты выглядишь на миллион долларов. Парикмахер сделал…
– - Парикмахер -- мясник, рубщик…
– - Он сделал хорошую работу.
– - Тогда почему я не чувствую себя так, как он сделал?
– - Лари встал.
– - Сегодня все наперекосяк. Все расписание летит к чертям. И никогда в своей жизни, ни разу я нисколечко не волновался перед концертом. Ни разу!
– - Ладно, -- с сомнением начал я, -- может быть хорошие новости тебе помогут. Я вчера за обедом видел Элен Спракс и она сказал мне…
Лари щелкнул пальцами.
– - Это она! Это она! Конечно, эта Элен, она отравила меня!
– - он зашагал по полу.
– - Ей мало меня убить, она хочет свести меня с ума перед завтрашним вечером. Она все время пыталась меня достать.
– - Я не думаю, что она отравила тебя, -- сказал я, улыбаясь. Я хотел отвлечь его непринужденностью. Я вдруг осознал весь ужас того, что собирался сказать и остановился.
– - Лари, - медленно проговорил я, -- Элен уехала в Буффало прошлой ночью.
– - Скатертью дорога!
– - Не надо будет больше рвать открытки за завтраком, -- небрежно кинул я. Ноль эффекта.
– - Никаких звонков в дверь перед репетициями.
– - ноль эффекта.
– - никаких звонков парикмахеру, никакого грохота мусорного бака перед сном.
Он схватил меня за руки и тряхнул.
– - Нет! – вскрикнул он.
– - Да, черт возьми, -- изобразил я смех, -- Она настолько вклинилась в твою жизнь, ты без нее шага не мог сделать.
– - Маленький термит, -- прохрипел Лари. Гнойный, вредный, коварный, скользкий, маленький… -- он ударил по камину.
– - Я порву с этой привычкой!
– - Привычками, -- поправил я.
– - Если ты это сделаешь, то это будут первые привычки в жизни. Справишься до завтра?
– - Завтра?
– - простонал он.
– - О, завтра.
– - Фонари погасли и…
– - Никаких фонариков.
– -- Ты можешь приступать к первому номеру…
– - Где кашель?
– - отчаянно спросил он.
– - Я сейчас буду ругаться как в Техасе.
Он задрожал и снял телефонную трубку.
– - Оператор, соедините с Буффало. Как ее зовут, еще раз?
– - Спаркс -- Элен Спаркс.